Знаем ли мы русский язык? - Аксенова М.Д. 2015
Истории происхождения слов увлекательнее любого романа и таинственнее любого детектива!
Почему мы так говорим?
Мыльная опера
Годы идут… Дети вырастают и живут своей жизнью… Муж уходит к другой… Меняются правительства, мода, даже климат! А он всё тот же — островок завидного постоянства. Не изменяет, не бросает, не предает… Ты уезжаешь на месяц в командировку или в отпуск, возвращаешься, а он тебя встречает. И ничего-то в нём не изменилось! Он по-прежнему такой понятный, такой знакомый, такой желанный… СЕРИАЛ! И почему его называют мыльной оперой? Ведь там не поют и не стирают?
А вот это и попытаемся выяснить.
Первый сериал, который увидели наши люди, был показан в 1988 году. Он пришёл из далёкой Бразилии, жизнь которой нам тогда была известна так же, как жизнь на Марсе. Но бразильянцы и бразильянки быстро стали родными и понятными сердцу каждого русского человека. Конечно же вы его не забыли — это «Рабыня Изаура».
Свои шесть соток наши граждане тут же начали именовать «фазендой». А некоторые злопыхатели даже всерьёз утверждали, что именно эта «мыльная опера» развалила Советский Союз.
Ещё больший успех выпал на долю «Санта-Барбары». Зрители прильнули к экранам аж на 10 лет!
Анекдот советского периода: «Куда вы собираетесь эмигрировать?», — спрашивает чиновник желающего покинуть СССР. — «В Санта-Барбару. Я там всех знаю».
А что? За 2040 серий, пожалуй, узнаешь! Впрочем, если бы наш человек смотрел китайские сериалы, он узнал бы ещё большее количество людей. Китайцы в одной из мыльных опер ухитрились задействовать 300 тысяч персонажей!
Сериалы — это американский вклад в мировую субкультуру (культурой мыльные оперы назвать трудно). Рассчитаны они были на домохозяек. И точно попали в цель. Возишься на кухне, разговариваешь только с кастрюлями и сковородками. А тут такой красивый мир, такая яркая, наполненная страстями жизнь — пусть и виртуальная.
Первые сериалы появились в США не на телевидении, а на радио в 30—40-х годах прошлого столетия. Даже война не уменьшила их популярности.
На популярность сериалов отреагировали компании, производящие мыло и стиральные порошки. Они стали главными рекламодателями душещипательных историй. И не прогадали! Домохозяйки покупали только их товар!
В 1938 году обозреватель одной американской газеты написал: «Эти пятнадцатиминутные трагедии я называю «мыльной оперой». Без помощи мыла я бы не пролил ни слезы над её персонажами».
Почему «мыльная», теперь понятно. Но отчего «опера»? Не спектакль, не оперетта, не мюзикл, а именно опера? Можно только предположить, что автор выражения не любил этот уважаемый жанр, увы, часто страдающий штампами.
В русском языке калька с английского — «мыльная опера» (soap opera) — появилась в 1992 году, а слово «сериал» лет на десять раньше. До этого мы говорили лишь о «многосерийных фильмах».
Кстати, нашим кинематографистам поначалу не понравились ни сами сериалы, ни это слово. Режиссёр Марлен Хуциев в одном из интервью тогда сказал: «Что-то внутренне протестует против укоренения слова «сериал». Это слишком научно и многозначительно-торжественно: «кафедрал», «мемориал», «империал».
Но слово «сериал» все-таки укоренилось — впрочем, как и ироничное «мыльная опера». Кинематографистам пришлось с ними смириться. Сериалы по-прежнему прибыльный бизнес и гарантированный заработок на протяжении долгого времени.
Бороться с сериалами — всё равно что с ветряными мельницами! И всё же, если всё время жить чужой жизнью, можно пропустить свою.