Книга о хорошей речи - Голуб И.Б., Розенталь Д.Э. 1997

Образность речи
Переименование

Особый вид метонимии — антономазия (от греч. антономазия — переименование) — троп, состоящий в употреблении собственного имени в значении нарицательного. Например, фамилия гоголевского персонажа Хлестаков получила нарицательное значение — лгун, хвастун; Геркулесом иногда образно называют сильного мужчину. В языке закрепилось использование в переносном значении слов донкихот, донжуан, ловелас и др. Часто образное значение придается именам других литературных героев (Молчалин, Скалозуб, Манилов, Плюшкин, Отелло, Квазимодо). Подобные имена персонажей могут использоваться как выразительное средство образной речи:… и на Западе много сочиняется пустых книжек и статеек… Пишутся они отчасти французскими Маниловыми, отчасти французскими Чичиковыми (Н. Чернышевский). Нарицательное значение получают также имена известных общественных и политических деятелей, ученых, писателей: Мы все глядим в Наполеоны… (А. Пушкин).

Неиссякаемым источником антономазии является античная мифология и литература. Античные образы особенно широко использовались в русской поэзии периода классицизма и первой половины XIX в.: Дианы грудь, ланиты Флоры прелестны, милые друзья! Однако ножка Терпсихоры прелестней чем-то для меня (А. Пушкин). Но во второй половине XIX в. антономазия, восходящая к античной мифологии и поэзии, используется значительно реже и воспринимается уже как дань уходящей поэтической традиции. В современном литературном языке образное употребление имен героев античной мифологии возможно лишь в юмористических, сатирических произведениях: «Жрец Мельпомены на казенных харчах» (заглавие фельетона).

Однако до сих пор сохраняет свою выразительную силу антономазия, основанная на переосмыслении имен литературных героев. Так, у Евг. Замятина в рукописи цитированных уже воспоминаний:

До этой встречи, недавно — я не любил его: он [Блок] изменил, казалось, Прекрасной Даме, Дульцинее, он нашел ее в земной Альдонсе, поставил точку. И после этой встречи я понял: изменил на минуту — только этот — в кепке; другой — настоящий — верен, и его нельзя не любить.

Читателю, знающему литературу, эти женские имена сказали многое, больше, чем могло бы сказать перечисление достоинств и пороков героинь.