Стилистика русского языка - Голуб И. Б. 1990

Синтаксическая стилистика
Стилистическая оценка главных членов предложения

Выражение подлежащего и сказуемого

Стилистический интерес представляют нестандартные формы выражения главных членов предложения, поскольку именно они получают в речи особую экспрессивную окраску и имеют функционально-стилевое назначение, в то время как большинство двукомпонентных предложений, строящихся по структурным схемам, с наиболее характерными для русского языка способами выражения подлежащего и сказуемого, не нуждаются в специальном стилистическом комментарии, например: Ветер разогнал тучи; Светит солнце; Достигнуто мирное урегулирование конфликта.

В зависимости от лексико-грамматических свойств главных членов можно выделить такие основные структурные схемы двусоставных предложений: 1) «имя + спрягаемая форма глагола»; 2) «имя + имя»; 3) «инфинитив + имя»; 4) «инфинитив + инфинитив». Их частотность зависит от стиля речи. В книжных стилях чаще употребляются предложения, реализующие вторую схему, а также первую, использование которой не имеет функционально-стилевых ограничений. Например: Вопрос о свободной научной мысли не ограничивается свободой поиска истины. Вопрос этот несравненно шире и глубже. Свобода научного поиска и обсуждения истины не однозначна по своему моральному содержанию со свободой выбора цели исследования. Объекты исследования безграничны, а возможности исследования ограничены. В этом отрывке из четырех простых предложений три построены по второй структурной схеме, одно - по первой. При этом «книжность» конструкции определяет тип сказуемого: составное именное сказуемое более характерно для языка науки.

Из этого, однако, не следует, что в разговорном стиле не употребляются предложения типа «имя + имя» (ср.: «Ты чудак», «Она хитрая»), но частотность их меньше, чем в книжных стилях.

Каковы же особенности выражения подлежащего в разных функциональных стилях?

Следует прежде всего отметить, что подлежащее, выраженное существительным и субстантивированным прилагательным, причастием, числительным, употребляется в речи без всяких ограничений. Приведем примеры употребления таких подлежащих в публицистическом стиле: Можно ли считать, что мы сейчас переходим к рыночным методам ведения хозяйства? Возможно, на первых порах так и получится: «богатые» будут богатеть, а «бедные» беднеть… Сейчас, когда одни предприятия работают на самофинансировании, а другие - нет, плохого работника первые гонят, вторые охотно берут, лишь бы заполнить штаты… У нас все безработные (те, кто числится в штате предприятия, но ничего не делает) получают зарплату. Должны ли мы от них освобождаться?.. Плохие никому не нужны (АиФ.

- 1986.

- № 50); Недавно «Правда» рассказала о случае на Шуровском цементном заводе… Происшедшее - вполне закономерный, сознательный поступок молодого инженера (Правда.

- 1986.

- 12 дек.).

Как видим, в публицистической речи и прилагательные, и причастия, и числительные легко становятся подлежащим. В официально-деловом и научном стилях то же самое, причем ряд терминов в них представляет собой именно субстантивированные прилагательные и причастия (пострадавший, недееспособный, трудоспособный, задержанный, совершеннолетний, обвиняемый и т.д., а также: прямая (линия), кривая, щелевой, взрывной (звуки), парнокопытные, зонтичные и под.), так что замена существительного субстантивированными, именами может даже усилить функционально-стилевую окраску текста, принадлежащего к одному из книжных стилей при употреблении соответствующей специальной лексики.

Использование же местоимений для обозначения подлежащего в научной, официально-деловой речи и отчасти в публицистической сталкивается с ограничениями: в книжных стилях употребительны двусоставные предложения с подлежащим, означающим «авторское мы», которое представлено в процитированном выше отрывке из еженедельника «Аргументы и факты». Другие личные местоимения (за исключением форм третьего лица: он, она, оно, они) в функции подлежащего используются в книжных стилях редко. Научный и официально-деловой стили, которым свойственна безличная форма изложения, отвергают подлежащие, выраженные словами я, ты, вы. В этих стилях невозможно и употребление в роли подлежащего неопределенных местоимений, поскольку это несовместимо с требованием точности и объективности в подаче материала. Словом, и в выражении подлежащего разными частями речи несомненны функционально-стилевые особенности.

Ограничения на выражение подлежащего некоторыми субстантивированными частями речи и целыми конструкциями, обретающими при этом категориальное значение предметности, налагает и возникающая в таких случаях экспрессия, которая указывает на разговорный характер подобных высказываний. Например: Ваши «ах» и «как бы чего не вышло» всем надоели; Эти «завтра», «в другой раз», «звоните» не радуют. В художественной речи получают яркое стилистическое применение подобные нестандартные способы выражения подлежащего: Вдруг, среди чрезвычайной тишины в воздухе… ясно раздается его: «тпру, тпру» (Т.); Кое-где стучали в доску, лениво раздавалось откуда-то протяжное «Слушай!» (Гонч.); …Громкое: «Благодарствуйте, батюшка Алексей Степанович!» огласило поляну (Акс.).

Инфинитив в роли подлежащего используется без стилистических ограничений, однако частотность его невелика: Разубедить его в чем-нибудь трудно, спорить с ним невозможно (Ч.); Напраслину-то терпеть кому ж приятно! (Остр.); Участвовать в психологическом эксперименте нельзя заставить (из монографии); Отказаться от работы значило подвести всю бригаду (из газ.); Курить воспрещается! Экспрессивно окрашены, как правило, подлежащие, выраженные инфинитивом, в предложениях, построенных по четвертой структурной схеме (Верить - значит любить).

Несравненно большими стилистическими возможностями обладают разные типы сказуемого, употребление которых заслуживает внимательного изучения.

Простое глагольное сказуемое универсально, для его употребления нет стилистических преград, хотя особые случаи его использования в речи представляют стилистический интерес. В каждом из функциональных стилей простое глагольное сказуемое обретает характерные формы лексического и грамматического выражения. Так, для разговорной речи характерна прежде всего спрягаемая форма глаголов, принадлежащих общеупотребительной нейтральной лексике (Ты не знаешь, кто приходил?) или имеющих разговорно-просторечную окраску (Он не стерпел, конечно, а выдал все сполна). В книжных стилях чаще используется сказуемое, выраженное глаголами страдательного залога, что связано с частотностью пассивных конструкций. Функционально-стилевую окраску речи при этом придают специальные глаголы: Эти лечебные ванны назначаются через день; Вода фторируется; Заплывать за буйки запрещается .

Разнообразные формы выражения простого глагольного сказуемого дают основание стилистически противопоставить два способа его грамматического оформления: 1) сказуемое, формально уподобляемое подлежащему (то есть выраженное глаголом любого наклонения, времени и лица), по своей грамматической природе стилистически нейтрально; 2) простое глагольное сказуемое, формально не уподобляемое подлежащему, выраженное особыми формами глаголов, глагольных междометий, употребленными в значении изъявительного наклонения, назначение которых в усилении действенности речи. В самой природе их заложена яркая экспрессия: Поступи Иван Никифорович не таким образом, скажи он «птица», а не «гусак», еще бы можно было поправить (Г.); И новые друзья ну целоваться, ну обниматься … (Кр.); Вдруг что-то шумно упало в воду, я хвать за пояс - пистолета нет (Л.). Богатые модально-экспрессивными оттенками, такие формы простого глагольного сказуемого используются только в разговорной речи и в экспрессивных стилях, открытых для ее влияния.

Особого стилистического комментария заслуживает замена спрягаемой формы глагола, выступающей в роли простого глагольного сказуемого, сочетанием отглагольного существительного и вспомогательного глагола, имеющего ослабленное лексическое значение: Врач оказал помощь больному (вместо: Врач помог больному). При стилистической оценке этого явления следует учитывать функционально-стилевую принадлежность текста.

Обращение к глагольно-именным сочетаниям может быть вполне обоснованным в книжных стилях: Высокий гость предпринял поездку по стране… (из газ.). Государство проявляет заботу о семье путем создания и развития широкой сети родильных домов (Кодекс о браке и семье); В проблемной ситуации человек сначала производит ориентировку, рассматривая варианты возможного выхода… И лишь после этого осуществляет само общение (Социальная психология). При этом употребление глагольно-именных сочетаний вместо соответствующих глаголов не только подчеркивает функционально-стилевую ориентацию в отборе языковых средств, но и уточняет смысл высказывания, обращает к использованию специальных терминов и порой даже усиливает действенность речи. Чтобы убедиться в этом, достаточно сравнить ряд глагольно-именных сочетаний с соответствующими глаголами: дать указание - указать, объявить благодарность - поблагодарить; наложить взыскание - взыскать (первые закрепились в официально-деловом стиле как специальные), оказать широкую поддержку - поддержать, проявить горячую заинтересованность - заинтересоваться, оказать неоценимую услугу - услужить (первые экспрессивны, так как отглагольное существительное дает возможность оттенить его определением, а соответствующий глагол не всегда сочетается с подобным наречием (невозможно: «неоценимо услужить»). Уточнению смысла помогает и правильный выбор вспомогательного глагола при употреблении глагольно-именного сочетания: В этом случае личность претерпевает некоторые изменения (ср.: меняется); Слушатель вступает в общение при условии… (ср.: общается).

С другой стороны, можно часто наблюдать стилистически не оправданную замену простого глагольного сказуемого глагольно-именным сочетанием, придающим речи неуместную канцелярскую окраску: Богомолов внес предложение, чтобы мы организовали восстановление бракованных дисков путем наложения дополнительного сварочного шва. В подобных случаях говорят о «расщеплении сказуемого», усматривая в этом негативное влияние официально-делового стиля. Безусловно, стилистика предостерегает против употребления подобных канцеляризмов.

Неуместное употребление глагольно-именных сочетаний вместо спрягаемых форм глагола легко устраняется при стилистической правке: Богомолов предложил нам восстанавливать бракованные диски путем наложения дополнительного сварочного шва.

Осложненное глагольное сказуемое представляет значительный стилистический интерес, так как в нем обычно заключена качественная характеристика, оценка действия. Так, повторение сказуемого, выраженного глаголом изъявительного наклонения, подчеркивает длительное, интенсивное действие: А я сидел, сидел, слушал, слушал, глядел, сердце у меня расширялось, и мне опять казалось, что я любил (Т.). Особая экспрессия отличает разговорные конструкции типа: вот сказал так сказал и подобные, которые используют писатели как характерологическое средство: Ну что же, занят так занят (Ч.); Что ж? убейте, Пантелей Еремеич: в вашей воле; а вернуться я не вернусь (Т.); Дяденька-то Любим Карпыч взял да в отместку ему и созорничал, пошел да с нищими и стал у собора (Остр.); Ни с кем не разговаривает, дичится, - знай себе по саду гуляет (Т.); Поглупеть-то я не поглупел, но чувства как-то притупились (Ч.); Я так и вскрикнула: «Умер!» Да за волосы себя схватила… (Леск.)

Такие и подобные формы осложненного сказуемого «имеют различные оттенки значения. Они указывают, например, на действие и его цель (пойду напишу); на произвольность действия (взял да и пришел); на неопределенность действия (стрелять не стреляете); на невозможность осуществления действия (ждем не дождемся); на полноту действия, избыточность (глядит не наглядится)». Они возможны в эмоционально окрашенной речи, характерны для устного поэтического творчества и стилистически близких к нему произведений: Ждет-пождет с утра до ночи. Смотрит в поле… (П.)

К осложненному глагольному сказуемому относятся и фразеологизмы, которые синтаксически неделимы: Постой же, я выведу тебя на свежую воду (Гонч.). Они используются художниками слова как средство усиления эмоциональности речи.

Составное глагольное сказуемое характеризуется ограниченными стилистическими возможностями в выражении оценочных значений и отсутствием функционально-стилевой прикрепленности. Источником его стилистической актуализации могут быть лишь входящие в его состав модальные глаголы и отдельные словоформы: Мартышка вздумала трудиться; Орел для друга сослужить большую взялся службу и вызвался сам Львенка воспитать (Кр.); Я очень хорошо знаю Ивана Никифоровича и могу сказать, что он даже не имел намерения жениться (Г.); Старик… все норовил припасть, поцеловать стремя, но Андрей, брезгливо морщась, отдергивал ногу (Шол.); …Все знали, что уж если Нагульнов взвел курок, то при необходимости он не задумается его спустить (Шол.); Дед Щукарь ухитрился-таки пробуравить шум своим по-бабьи резким голосом (Шол.).

Добавление компонентов в составное глагольное сказуемое придает ему различные смысловые оттенки: решил продолжить писать; согласился бросить курить, горел желанием продолжить заниматься; имел намерение начать работать. Однако и многокомпонентные сказуемые этого типа не обретают особой выразительной силы.

Именное сказуемое может быть использовано в любом стиле речи, но особенно часто употребляется в книжных, что обусловлено преобладанием в них именного характера изложения. При этом наиболее продуктивны формы именного составного сказуемого с отвлеченной связкой являться: Компания «Бука» является одним из официальных дистрибьютеров «Сони» на российском рынке; Из разнообразных моделей сотовых телефонов самой популярной у нас является «Би-Лайн» («Известия»); Забота о семье, в которой гармонически сочетаются общественные и личные интересы граждан, является одной из важнейших задач государства (Кодекс о браке и семье). Вторым из упомянутых выше сложных социально-психологических образований, в которых проявляются социальные аспекты групповых психических процессов, является образ жизни (Социальная психология).

Использование в качестве отвлеченной связки глагола являться стало стилеобразующей чертой в официально-деловом, научном стилях, поэтому за их пределами может оцениваться как канцеляризм, если эта форма именного составного сказуемого вносит стилевой разнобой в характер высказывания. Например: Январь является вершиной зимы, порой жгучих морозов; Весомым является участие нашего самодеятельного коллектива в этом смотре-конкурсе.

Борьба за высокую культуру речи обязывает нас более внимательно относиться и к выбору связки в именном сказуемом, и не только разнообразить состав вспомогательных глаголов, но и более точно передавать смысл высказывания. Насколько выигрывают отредактированные предложения, в которых стилистически оправдано употребление связки, можно судить по таким примерам:

В современном публицистическом стиле отмечается тенденция избегать употребления связки являться в тех случаях, когда подчеркнуто книжная окраска речи нежелательна. Например: Выборы стали настоящей школой подлинной демократии; Важнейшая задача состоит в том, чтобы ни одна полезная мысль не повисла в воздухе, не осталась без внимания.

В официально-деловом стиле целесообразно разнообразить глаголы-связки для более точной передачи информации. Проанализируем формы именного сказуемого в таких предложениях: Имущество, нажитое супругами во время брака, является их общей совместной собственностью… В случае раздела имущества… их доли признаются равными… Имущество каждого из супругов может быть признано их общей совместной собственностью… (Кодекс о браке и семье). Очевидно, что в каждом случае связка вносит нужный семантический оттенок в формулировку и наиболее популярная для этого стиля универсальная связка являться оказалась бы неточной.

Тем не менее использование ее в дефинициях всегда стилистически оправдано. Например: Одним из средств выражения синтаксических значений и эмоционально-экспрессивной окраски синтаксических единиц является интонация (Бабайцева В.В., Максимов Л.Ю. Современный русский язык.

- С. 10); Высшим руководящим органом агентства печати «Новости» является избираемый раз в четыре года совет учредителей (Справочник журналиста.

- С. 141). Попутно заметим, что в дефинициях также употребительно в роль связки местоимение это, «нулевая связка»: Примыкание - это такой способ подчинительной связи… Интонация - одно из основных средств оформления восклицательных предложений (Бабайцева В.В., Максимов Л.Ю. Современный русский язык.

- С. 46, 66).

Стилистическая особенность отвлеченной связки быть заключается в том, что она общеупотребительна только в формах прошедшего и будущего времени (Была без радостей любовь, Разлука будет без печали (Л.). Однако в настоящем времени употребление ее стилистически окрашено, так как нормой для современного русского языка стала в этом случае нулевая связка (Москва - столица нашей Родины). Связка есть может использоваться в книжных стилях: «Гроза» есть, без сомнения, самое решительное произведение Островского (Добр.). Однако эта же форма связки характерна и для разговорно-просторечных конструкций (Кто ты есть?) «В людях - ангел, не жена, дома с мужем - сатана»… Истинная правда… Сатана была, сатана и есть (Ч.).

Связка есть становится экспрессивным средством, если сказуемое лексически повторяет подлежащее и автор хочет подчеркнуть его значение: Жена есть жена (Ч.); Приказ есть приказ, еду (Сим.). В случае противопоставления настоящего и прошедшего времени эта связка также является средством актуализации: Болконский был вам друг… он и есть вам друг (Л. Т.); «Шалопай ты был, шалопай и есть», - подумал я, засыпая (Леск.).

Стилистически обособлена форма множественного числа этой связки - суть, которая еще изредка употребляется в научном стиле в дефинициях (Львы, тигры и пантеры суть хищные животные) и у писателей прошлого. Современному читателю такая форма представляется несколько архаичной: Люди, житье-бытье которых составит предмет этого рассказа, суть жители Старгородской слободы (Леск.).

Закрепившееся в разговорной речи выражение «Это не суть важно» с искаженной грамматической формой связки (множественное число вместо единственного) к нашему времени нейтрализовалось: в «Толковом словаре русского языка» под редакцией Д.Н. Ушакова оно давалось с пометкой (разг.), а в Словаре русского языка АН СССР 1984 года издания - без стилистических помет.

В сравнении с отвлеченными связками (а также с полуотвлеченными - становиться, казаться, считаться, используемыми без всяких функционально-стилевых ограничений), связки, выраженные знаменательными глаголами, чаще встречаются не в книжной речи, что обусловлено их семантикой: это глаголы, полностью сохраняющие свое лексическое значение: Мы расстались большими приятелями (П.); Он два года прослужил… приехал оттуда младшим лейтенантам (Сим.). Подобные сказуемые не могут быть популярны в научном, официально-деловом стилях в силу их отвлеченно-обобщенного характера. В газетно-публицистическом стиле они становятся средством предметно-образной конкретизации речи и потому привлекают внимание очеркистов, фельетонистов.

Именная часть сказуемого также требует стилистического изучения. Она может быть выражена всеми именами в различных грамматических формах, однако стилистическое использование их неоднозначно.

Стилистически нейтрально именное сказуемое с нулевой связкой, выраженное существительным в именительном падеже: Пушкин - поэт; Я ужасно рада, что ты мой брат (Л. Т.). Подобная форма именного сказуемого может употребляться в любом стиле. Приведем примеры из научного: Сосна - хвойное дерево; Одышка - ощущение затруднения дыхания, сопровождающееся нарушением его частоты, глубины и ритма; из публицистического: Самое главное - осознание целостности и неделимости мира как исторической реальности; Трезвость - норма жизни (из газ.). Замена именительного падежа творительным придает речи разговорную окраску: Давно ты здесь рыбаком ? (Т.); Я снова посудником на пароходе «Пермь» (М. Г.). Экспрессивно окрашены сказуемые, в которых именная часть выражена тавтологическим сочетанием существительных в именительном и творительном падеже: Э! Да вы молодец молодцом, голубушка! (С.-Щ.); А он туча тучей (Леск.).

В сочетании с отвлеченной связкой в форме прошедшего или будущего времени именительный падеж существительного воспринимается в роли сказуемого как архаизующаяся форма: В то время был еще жених ее супруг (П.) (теперь мы бы сказали: был женихом); Он решил, что женитьба на Элен была бы несчастье (Л. Т.). В современном русском языке форма именительного падежа существительного при отвлеченной связке подчеркивает протяженность во времени указанного сказуемым значения. Сравним: Моя подруга была артистка (это ее постоянная профессия) - Она была артисткой (а потом стала педагогом).

Грамматисты отмечают заметную архаизацию именительного падежа существительного в роли предикативного члена и вытекающую из этого утрату семантических оттенков этой формы именного сказуемого.

Развивающейся, активной формой предикативного члена, выраженного существительным, в наше время стал творительный падеж, который используется с отвлеченной и полуотвлеченной связкой. Для современного русского языка закономерно употребление в творительном падеже присвязочного члена в сочетании с глаголами стать, становиться, являться, казаться, сделаться, считаться и подобными. Поэтому нам кажутся странными устаревшие конструкции: Я сделался ремесленник (П.); - Что ж, сударь, я вам шутиха досталась ? (С.-К.); Ну, присядьте, вон там на стульчике, будьте гости (Т.).

Однако в просторечии подобные формы именного сказуемого встречаются, и художественная литература находит в них характерологическое средство при передаче речи героев: - А еще первые бойцы улицы считаетесь (М. Г.); Я грубиян считаюсь (Остр.).

При некоторых связках возможны варианты форм падежа существительных - именительный и творительный: Итак, она звалась Татьяной - Ее сестра звалась Татьяна (П.); Появилось новое зимовье, Игарка. Потом и вся местность кругом стала зваться Игарка (Кож.). Новый поселок назвали в шутку Париж . В подобных случаях употребление формы именительного падежа служит средством актуализации наименования: До революции это место называлось Батбах, то есть болото (Эрен.).

Если в качестве связки употребляется знаменательный глагол (работал, жил, ходил, умер и под.), именная часть сказуемого всегда выступает в форме творительного падежа: жил иждивенцем; работал помощником, умер нищим. Эта норма установилась еще в начале прошлого века: Онегин жил анахоретом (П); Добрый Максим Максимыч сделался упрямым, сварливым штабс-капитаном (Л.).

Предикативный член именного сказуемого может быть выражен и другими падежными формами имени существительного: Мать ее… не была слишком высокого мнения об ее умственных способностях (Т.); Из чиновников или из отставных каких он был, бог его знает (Л. Т.); Мы против войны (Фед.); Этот рыцарь [Захар] был со страхом и с упреком (Гонч.); Он знал службу,… всегда был при деньгах (Л. Т.). Как видно из примеров, сфера их употребления - разговорная и художественная речь.

Именная часть сказуемого может быть выражена прилагательным в краткой и полной форме, а также в сравнительной степени. При этом возникает синонимия конструкций: Девушка красива - девушка красивая. Полные прилагательные указывают на более устойчивый признак, непреходящее вневременное качество (Она хорошая, добрая, славная, я ее очень люблю.

- Ч.); краткие же - на непостоянное временное состояние (Вы счастливы… Это великое слово. Впрочем, это понятно: вы молоды.

- Т.).

Смысловое различие между полной и краткой формой прилагательного может заключаться и в том, что первая называет абсолютное качество, а вторая - относительный признак: Узкие брюки опять вошли в моду - Брюки узки, я не смогу их надеть; В новостройках низкие потолки - Для такой люстры и в этой комнате потолок низок (ср.: Туфельки 20-го размера будут велики малышке). Однако в контексте эти оттенки могут и отсутствовать (Велика Россия, а отступать некуда).

Только при кратком прилагательном возможно употребление зависящего от него существительного в косвенном падеже: Любви все возрасты покорны; Но юным девственным сердцам ее порывы благотворны (П.). Употребление же в такой конструкции полного прилагательного встречается в просторечии: С новой жизнью я согласный (Шол.); в разговорной речи: Это я только к тебе добрый (М. Г.); и еще чаще - в диалектах.

Именное сказуемое с краткой формой прилагательного чаще употребляется в книжных стилях: Независимость ученого от общества, господствующих в нем воззрений всегда весьма относительна; Такая постановка вопроса отнюдь не схоластична (Наука и нравственность). Нередко они придают особый лиризм художественной речи: Земля велика и прекрасна, есть в ней много чудесных мест (Ч.); Загадочны и потому прекрасны темные чащи лесов, глубины морей; загадочен крик птицы и треск лопнувшей от теплоты древесной почки (Пауст.). Однако введение их писателями в разговорную речь для современного читателя представляется неестественным, потому что краткие формы прилагательных в современном русском языке перестали быть продуктивной категорией в устной речи. Не случайно еще А.М. Пешковский, Л.А. Булаховский, А.Н. Гвоздев отмечали «книжность» их и «разговорность» полных прилагательных, выступающих в предикативной функции. В то же время Д.Э. Розенталь указывает, что можно выделить немало случаев, «в которых употребление обеих форм равноценно или… сводится к трудноуловимым оттенкам стилистического различия». Назовем такие сочетания, в которых предпочтительна (или только единственно возможна) краткая форма прилагательного: условия неприемлемы, ответ неточен, поступки его непредсказуемы, пословицы афористичны; Девочка мила; Я виноват; Вы правы; Настоящая мудрость немногословна (Л. Т.) и т.д.

Особую «разговорность» сказуемому, выраженному полным прилагательным, придает присоединение его сравнительным союзом: Отец и мать ей как чужие (Добр.); Я точно деревянный теперь (Гонч.); Он был в доме как чужой (Триф.).

Синонимичны также выступающие в функции именной части сказуемого краткая форма прилагательного и полная в творительном падеже: Из огня тот выйдет невредим, кто с вами день пробыть успеет (Гр.) - Он из огня выйдет невредимым; Я возвратился к Зурину грустен и молчалив (П.) - Он вернулся грустным и молчаливым . При сравнении таких сказуемых, употребленных с отвлеченной связкой, трудно уловить в них стилистические различия, хота все же краткие прилагательные тяготеют к книжным стилям в отличие от полных. При знаменательном глаголе-связке в современном языке закрепились полные формы прилагательных в творительном падеже, поэтому примеры из русской классической литературы звучат как архаизмы. В подтверждение этой мысли вспомним еще такие: Темна стояла теперь жизнь перед нею (Т.); Вера опять стояла безукоризненна в его уме (Гонч.); Тарас не спал; он сидел неподвижен (Г.).

Среди именных форм сказуемого, выраженных другими частями речи, стилистически маркированы краткие формы причастия, которые используются в книжных стилях: К участию в деле должен быть привлечен орган опеки и попечительства (Кодекс о браке и семье); Родители не могут быть восстановлены в родительских правах… (Там же); Факт, что наука есть разрушительница фиктивного всезнания… был глубоко понят в философии Канта (Наука и нравственность); Распределение и особенности проявления социальной активности могут быть изучены в трех направлениях (Социальная психология).

6.4.2.

Варианты грамматической координации форм подлежащего и сказуемого

Подлежащее и сказуемое обычно имеют одинаковые грамматические формы числа, рода, лица, например: Мчатся тучи, вьются тучи; Невидимкою луна Освещает снег летучий; Мутно небо, ночь мутна (П.). Однако соответствие грамматических форм главных членов предложения не является обязательным условием их функционирования; в иных случаях формы подлежащего и сказуемого не уподобляются, а на их синтаксическую функцию указывают предикативные отношения. Нет, не тебя так пылко я люблю. Не для меня красы твоей блистанье (Л.). Возможно и неполное соответствие грамматических форм главных членов: Вся жизнь моя была залогом свиданья верного с тобой (П.) - соответствие форм числа, но разные формы рода; Твой удел - нескончаемые хлопоты - несоответствие форм числа и т.д.

Современные авторы, анализируя грамматические формы главных членов предложения, отказались от термина «согласование», заменив его более точным термином - координация. Эта грамматическая связь более широкая и свободная. В нее «могут вступать разные слова и словоформы, и их морфологические свойства не обязательно должны соответствовать друг другу, так как их взаимоотношения определяются не лексико-грамматической принадлежностью, а синтаксической позицией в структуре предложений». Координация главных членов предложения подробно изучается в синтаксисе современного русского языка. В задачи практической стилистики входит лишь оценка вариантов форм сказуемого, анализ использования их в разных стилях речи.

Стилистический аспект в изучении координации главных членов предложения обращает нас к проблеме выбора форм числа сказуемого, когда подлежащее указывает на множество предметов, но имеет грамматическую форму единственного числа:

1. Существительные большинство, меньшинство, множество, большая часть и подобные, несмотря на грамматическую форму единственного числа, обозначают не один предмет, а много, и поэтому сказуемое может принимать не только форму единственного числа, но и множественного. Сравним: На этом-то пруде… выводилось и держалось бесчисленное множество уток (Т); Множество рук стучат во все окна с улицы, а кто-то ломится в дверь (Леск.). Какой же из форм отдать предпочтение, и когда употребление той или иной стилистически не оправдано?

Грамматисты прошлого считали правильной формой сказуемого - единственное число, но русские писатели часто не соблюдали этой нормы. К нашему времени она все более расшатывается. Д.Э. Розенталь отмечает: «Сейчас явно преобладают случаи согласования по смыслу в деловой речи, в публицистике, в разговорной речи». Однако можно выделить контексты, в которых предпочтительнее, а для книжных стилей и единственно правильно, употребление определенной формы числа сказуемого.

Рассмотрим примеры: 1) Большинство согласилось с оратором. 2) Большинство авторов согласилось с замечаниями. 3) Большинство писателей решительно отвергали исправления редактора. 4) Большинство авторов, заключивших договоры с издательством, представили рукописи. 5) Большинство авторов, заключив договор, работают над рукописями. 6) Большинство редакторов, корректоров, авторов, рецензентов изучили эти документы. 7) Большинство редакторов получили приказ, ознакомились с его содержанием и сделали необходимые выводы. Форма единственного числа сказуемого вполне оправдана в первом и втором предложениях, замена ее формой множественного числа придаст им разговорной оттенок (так как «согласование по смыслу» свойственно прежде всего живой речи). В третьем предложении сказуемое указывает на активный характер действия, и форма множественного числа создает его актуализацию. При этом небезразлично и значение подлежащего: если оно называет одушевленные предметы, координация по множественному числу предпочтительнее (ср.: Большинство студентов хорошо отвечали на семинаре.

- Большинство предметов лежало в беспорядке).

При дистанционном расположении главных членов, в особенности, если подлежащее отделено от сказуемого причастным, деепричастным оборотом - (4 и 5 примеры), а также при перечислении однородных членов в составе подлежащего или сказуемого (6 и 7 примеры) стилистически оправдано употребление формы множественного числа сказуемого. В этом находит выражение тенденция к координации форм главных членов по смыслу: если сказуемое отдалено от подлежащего, мы как бы «забываем» о грамматической форме единственного числа последнего, но знаем, что оно указывает на большое количество предметов. Идею множества подкрепляет согласование причастия по множественному числу - большинство авторов, заключивших… (еще более явное указание на множество содержится в параллельной синтаксической конструкции: Большинство авторов, которые заключили…). Перечисление в составе подлежащего создает то же впечатление множества, а при однородных сказуемых многократное повторение единственного числа показалось бы нелогичным, так как все внимание сосредоточено на действии, в котором участвуют многие.

Смысловая сторона речи определяет и координацию форм сказуемого по множественному числу, если это сказуемое указывает на действие многих лиц (Большинство участников слета встретились впервые; Большинство присутствовавших обнимались, плакали ), а также если сказуемое именное, оно может быть выражено только формой множественного числа: Большинство приехавших были ветераны; Большинство уцелевших были изможденные и больные .

2. При подлежащем, выраженном количественно-именным сочетанием, возникает та же проблема: в каком числе лучше употребить сказуемое. У Чехова находим: Какие-то три солдата стояли рядом у самого спуска и молчали; У него было два сына; Толстой предпочел такие формы: В санях сидело три мужика и баба; В душе его боролись два чувства - добра и зла. Сопоставляя эти примеры, можно заметить, что и здесь активное действие (боролись) и обозначение подлежащим одушевленных предметов (три солдата) подсказали выбор формы множественного числа. Глаголы, означающие бытие, наличие, присутствие, как правило, ставятся в единственном числе в отличие от тех, которые называют активное действие. Сравним: На столе было три телефона.
   
   - Три телефона зазвонили одновременно.

Однако для таких предложений еще следует учитывать и характер числительного, употребленного в составе подлежащего. Так, числительное один подскажет единственное число сказуемого: Двадцать один человек подтвердил это. В иных случаях приходится прибегать к хитростям, чтобы устранить при этом нелогичность. Как поступить, например, в таком случае? Журналист написал: Двадцать один кореец, томящийся в тюрьме, объявил голодовку. Возможна стилистическая правка: Все эти двадцать один человек, которые томятся в тюрьме, объявили голодовку.

Числительные два, три, четыре чаще других требуют координации формы сказуемого по множественному числу: Три дома на вечер зовут; У сарая стояли три тройки (П.); За коляской бежало четыре пса (Ч.). Однако чем большее количество указывается, тем легче нам осмыслить его как одно целое, поэтому сказуемое может иметь форму единственного числа: Сто тридцать семь делегатов уже зарегистрировалось, а пять человек опаздывали . Выбор формы сказуемого в подобных случаях подчеркивает или нерасчлененный характер действия, восприятие субъекта как единой группы, совокупности предметов (тогда сказуемое в единственном числе) или, напротив, индивидуальное участие каждого в выполнении действия (и тогда сказуемое во множественном числе). Сравним: В крендельной работало двадцать шесть человек (М. Г.).

- Тридцать два человека - гремяченский актив и беднота - дышали одним духом (Шол.). В подобных случаях в официально-деловом стиле используется единственное число, в экспрессивной речи - возможны варианты.

Единственное число сказуемого не вызывает колебаний при обозначении меры веса, пространства, времени (того, что воспринимается как нерасчлененное множество): Прошло сто лет (П.); Мне было тогда шестнадцать лет (Т.); До барьера осталось пять шагов; На ремонт ушло семь банок краски. Но при актуализации сказуемого возможна иная форма: Двенадцать лет болезни сделали свое дело.

Если количество обозначается приблизительно или уточняется словами только, лишь, всего, сказуемое ставится в единственном числе: Сидит нас человек двадцать в большой комнате с раскрытыми окнами (Т.); За бугром лежало с десяток возчиков (Фурм.); В кружок записалось всего пять человек ; Человек шесть справилось с заданием. То же правило регулирует координацию форм сказуемого при подлежащем с неопределенно-количественным числительным несколько, сколько, столько, много, мало, немного, немало: Уже много карет проехало по этой дороге (Л.); Несколько пуль провизжало над моей головой (Л.); Детский дом сопровождало несколько подвод (Фад.); Как мало нас от битвы уцелело (П.). Однако с этими же словами уже в XIX в. употреблялось и сказуемое во множественном числе, что подчеркивало семантический вес глагола в предложении: Несколько дам скорыми шагами ходили взад и вперед по площадке (Л.); Несколько саней провожали меня до первой станции (Герц.); …Несколько десятков мужчин и женщин стояли у ворот больницы (М. Г.). В наше время такая координация формы сказуемого все более закрепляется: Немало кафедр, факультетов, институтов не смогут дать ясного, научно обоснованного ответа на эти вопросы (из газ.).

3. Колебания в форме числа сказуемого возникают и при однородных подлежащих. В художественной литературе встречаются варианты: Однажды Лебедь, Рак да Щука везти с поклажей воз взялись (Кр.); - Нам домой скорей бы воротиться.
   
   - Но зачем идем мы и туда?…Сладко нам и дома не забыться: встретит нас забота и нужда (Н.).

Координацию формы числа сказуемого в подобных предложениях определяет ряд условий. Если вначале перечисляются однородные подлежащие, а сказуемое следует непосредственно за ними, то оно принимает форму множественного числа: Гимназист и Саша всю дорогу плакали (Ч.). При иной последовательности членов предложения возможны варианты: Из района приехал следователь и врач (основной носитель действия - следователь); В комнате остались только хозяин, да Сергей Николаевич, да Владимир Петрович (Т.) - нет необходимости выделять кого-то одного как инициатора действия. При этом если среди однородных подлежащих есть существительные во множественном числе, сказуемое тоже принимает эту форму: Мои большие несчастья, мое терпение тронули сердца обывателей (Ч.). Однако если ближайшее к сказуемому подлежащее, имеющее форму единственного числа, подчеркнуто еще и определением, сказуемое может «воспринять» эту грамматическую форму: Несся тяжелый топот кованых сапог и крикливые бабьи взвизги (Сераф.).

На выбор формы числа сказуемого влияют и формы рода подлежащего. Сравним: Темницы мертвое молчанье Ни стон, ни вздох не нарушал (Рыл.); В спальне… было темно и прохладно… Сюда не проникали ни свет, ни жара (Баб.). Координация по форме ближайшего подлежащего в таких случаях нарушает смысл: «Хорошо работал брат и сестра», поэтому, если подлежащее выражено одушевленными существительными разного рода, сказуемое должно иметь только форму множественного числа: Ни он, ни она ни слова не промолвили (Т.).

Важно подчеркнуть, что в научном, официально-деловом стилях в таких случаях варианты недопустимы: сказуемое всегда должно стоять в форме множественного числа (Увеличиваются сила тока и напряжение - мощность тоже увеличивается).

Сказуемое ставится в единственном числе, если при подлежащих есть слова каждый, всякий, любой: Каждый крестьянин и каждый рабочий знает, за что он воевал. При градации (то есть таком расположения слов, в данном случае - однородных подлежащих, что каждое последующее усиливает, расширяет значение предыдущего), грамматическая форма сказуемого «приспособляется» к ближайшему подлежащему: Вся Европа, вся Америка, весь мир смотрел эту русскую передачу. Здесь сказывается семантика: ведь последнее подлежащее как бы «вбирает в себя» смысл всех других, так что ему и должно уподобляться сказуемое.

Лексическое значение сказуемого влияет на координацию его формы числа, если глагол указывает на действие многих (встретились, собрались, спорили, дискутировали и подобные).

Мы рассмотрели варианты координации форм сказуемого при однородных подлежащих, связанных соединительными союзами или интонацией. При иных союзах положение меняется.

Если однородные подлежащие связаны разделительными союзами и надо подчеркнуть, что действие совершает попеременно то одно, то другое лицо (или из нескольких возможных субъектов действие выполняет какой-то один), сказуемое употребляется в форме единственного числа: То ли чурка, то ли бочка проплывает по реке (Твард.); Московский или Петербургский университет проведет эту конференцию. Но если подлежащие разного рода или стоят в разных числах и сказуемое постпозитивно, оно принимает форму множественного числа: То ли куст, то ли кочка виднелись вдали (…то ли кочки виднелись). Ту же форму сказуемого определяет и употребление сопоставительного союза как, так и, подчеркивающего идею множественности: Как тяжелая, так и легкая промышленность выполнили план. Однако союзы не только, но и; не столько, сколько и другие, содержащие оттенок противопоставления, обычно определяют координацию сказуемого по форме единственного числа: Не только содержание рукописи, но и сама форма подачи материала требовала специального разговора. (Ср.: На большей части их лиц выражалась если не боязнь, то беспокойство-Л.Т.).

Если подлежащие связаны противительными союзами (а, но, да), то препозитивное сказуемое координирует сваи формы по первому подлежащему: Опубликована поэма, а не стихотворение.

- Опубликовано стихотворение, а не поэма.

- Опубликована не поэма, а стихотворение. Формы же постпозитивного сказуемого зависят от того подлежащего, с которым оно связано по смыслу (независимо от того, какое из подлежащих стоит ближе к нему): Стихотворение, а не поэма опубликовано в журнале. Не стихотворение, не поэма, а роман опубликован в журнале.

4. Комментария требуют и такие случаи координации форм числа сказуемого: Жил старик со своею старухой у самого синего моря (П.).
   
   - А ткачиха с поварихой, С сватьей бабой Бабарихой Не хотят царя пустить Чудный остров навестить (П.). Только во втором предложении сочетание существительных в именительном и творительном падеже является подлежащим, в первом - предложно-именное сочетание «со старухой» употреблено как дополнение. Именно как дополнения выступают существительные, называющие не главного носителя действия, а лицо, сопутствующее ему (Старик-Крестьянин с Батраком шел, под вечер, леском.
   
   - Кр.). Сравним: Пока на открытом базу размещали коров, пришел Разметнов с Демкой Ушаковым (Шол.), но: Через пять минут на опустевшей площади возле амбаров остались только Давыдов с Макаром (Шол.). В таких случаях множественное число сказуемого подчеркивает, что в действии участвуют два равноправных лица, поэтому в особых случаях координация форм сказуемого выполняет смысло-различительную функцию: Мать с дочерью спали на диване - Мать с дочерью сидела (дочь при этом могла быть у нее на руках, на коленях и т.д.).

Стилистическое значение в таких случаях имеет и последовательность существительных разного рода. Сравним: Муж с женой приглашены в гости (оба на равных основаниях) - на первом месте «более сильный в грамматическом отношении мужской род». Но: Жена с мужем приглашена в гости (пригласили ее, а муж должен ее сопровождать)-выдвижение на первое место существительного женского рода подчеркивает, что оно является главным носителем действия, поэтому и сказуемое координирует по нему свои формы числа и рода.

Стилистический интерес представляет выбор форм связки именного сказуемого в случае несоответствия грамматических форм главных членов: В свое время Тетюев был гроза и все заводы держал в ежовых рукавицах (М.-С.); Ее несбыточная мечта были гастроли . В первом случае связка координируется подлежащим, во втором - именной частью сказуемого. Так называемое обратное согласование подчеркивает значение сказуемого и применяется в ряде случаев:

1) Если подлежащее выражено словами большинство и подобными (Большинство артистов были студенты ).

2) Если автор хочет усилить значение сказуемого (Первое, что бросилось в глаза Привалову, был какой-то господин, который сидел у стола… (М.-С.)

3) Если подлежащее выражено местоимением это (Это был удар для меня).

Особый стилистический интерес вызывает координация сказуемого с подлежащим, выраженным некоторыми местоимениями. Сравним несколько примеров: Кто-то из поэтов сказал…; Некто в парике, с наклеенными ресницами и яркими губами, кивнула в мою сторону; Никто из студенток, даже самые способные, не могли решить этого уравнения; Никто из девочек, да и сама Лена, не могла ничего придумать. Мы видим, что от предложения к предложению усиливается влияние контекста, который определяет координацию сказуемого. Однако предпочтение смысловому принципу придает высказыванию разговорную окраску. В книжных стилях такая координация сказуемого стилистически не оправдана: при этих местоимениях оно должно стоять в форме единственного числа мужского рода, независимо от того, что местоимения указывают на женщин, на множество людей.

Иное правило определяет форму сказуемого в тех случаях, когда местоимение кто выступает в функции союзного слова в придаточной части сложноподчиненного предложения, которому в главной соответствует соотносительное слово: Все, кто пришли на занятие, разобрались в этом сложном вопросе; Те, кто знали о лекции, пришли послушать. В таких предложениях форма множественного числа сказуемого, относящегося к местоимению кто, «поддерживается» соответствующими формами соотносительного слова и сказуемого в главной части предложения. Правда, это не исключает вариантов, и в этих предложениях можно было бы сказать: все, кто пришел… Такая координация предпочтительна в книжных стилях, но в разговорном в наше время все более закрепляется координация по смыслу, ее воспринимают писатели и журналисты. Однако, если форма множественного числа сказуемого «не поддержана» в главной части предложения такой же формой главных членов, конструкция приобретает подчеркнуто разговорную окраску: Я знаю всех, кто пришли на занятие. Теми, кто не пришли на семинар, интересуется декан.

При именном сказуемом выбор связки определяется смыслом: Кто был инициатором этой затеи? (имеется в виду кто-то один) - Кто были инициаторами наших занятий спортом? (их было несколько человек). Контекст может исключить варианты и в других случаях, когда подчеркивается идея множества. Например: Мы разыскиваем тех, кто в период Отечественной войны, будучи малолетними детьми, потеряли родителей, братьев.