Русский глагол: категории вида и времени - Е. В. Петрухина 2009

Категория глагольного вида
Категориальная семантика видов

Как показывает анализ различных аспектуальных направлений, к выявлению и определению семантики граммем СВ и НСВ можно идти разными путями: анализируя, с одной стороны, семантику глаголов разного вида (при помощи толкований), а с другой — их сочетаемость и текстовые функции. Предлагаемые в современной лингвистике определения категориальной семантики СВ («целостность», «достижение предела», «завершенность», «результат», «смена ситуации», «возникновение новой ситуации», «начало новой ситуации») отражают разное восприятие и интерпретацию одного понятия, имеющего для русского вида категориальный статус: понятия предела как временной границы действия, которая может рассматриваться как «изнутри», со стороны самого действия (ср. «завершенность», «результат»), так и «снаружи» (ср. «смена ситуации», «начало новой ситуации»), т. е. с точки зрения соотношения данного действия с другими смежными во времени ситуациями. В объективной действительности моменты конца одной ситуации и начала смежной с ней другой ситуации практически неразделимы: «замолчать значит 'перестать говорить; т. е. 'начать молчать'» [Арутюнова 2002: 6]. Однако в конкретных высказываниях один из этих моментов может актуализироваться. Например, в предложении Ты можешь ему позвонить, он вчера приехал в Москву глагол СВ приехал прежде всего выражает смысл 'начал находиться в...; В предложении же, содержащем указание на предшествующий этап действия, обозначенного формой глагола СВ приехали (например, Путь был долгий и мучительный, приехали мы в город N. только в субботу вечером), актуализируется смысловой элемент 'конец действия;

Исчерпывающе сущность русского вида отражает определение В. В. Виноградова, которое строится с учетом восприятия действия говорящим: «основная функция совершенного вида — ограничение или устранение представления о длительности действия, сосредоточение внимания на одном из моментов процесса как его пределе» [Виноградов 1972: 394]. Из этого определения следует, что грамматический предел не исчерпывается понятием 'внутреннего предела; который выражают не все глаголы СВ, а лишь терминативные. Совершенный вид, фокусируя внимание на одном из моментов действия (как правило, конечном или начальном), обусловливает ретроспективную или проспективную точку отсчета по отношению к действию [Падучева 1986] (построить, отнести, выполнить — актуализируется завершение действия, услышать, пойти, запеть — акцентирована начальная граница действия); тем самым исключается возможность представления действия в процессе протекания, т. е. синхронно с точкой отсчета.

Предел действия, как правило, тождествен временной границе действия — конечной (выражение достижения которой у терминативных глаголов СВ обусловливает значение завершения действия и его результата: съесть, упасть, перейти, отнести, выздороветь), или начальной (засуетиться, зашуметь), или начальной и конечной одновременно (прежде всего у делимитативов с приставкой по- типа пошуметь, поработать); при этом актуализация предела обусловливает выражение единичности действия. Интерпретационный механизм видовой семантики позволяет актуализировать границы не только всего действия в целом, но и отдельных его этапов, определяемых частью объекта (Он прочитал 30 страниц [и продолжал читать дальше]) или отрезком времени (Я проработал 10 лет на одном заводе [и работаю там до сих пор]). Кроме того, в отдельных случаях внимание может быть сфокусировано на непограничном моменте, с позиции которого проводится ретроспективная оценка продолжительности или интенсивности действия, ср.: Она застоялась перед витриной, надо ее позвать, мы не можем больше ждать. Поэтому термин «предел» для выражения граммемы СВ подходит в большей степени, чем «граница» действия.

Итак, граммема СВ в русском языке выражает актуализацию предела как временной границы действия, что исключает представление действия Б процессе его совершения. Поэтому глаголы СВ в минимальном высказывании выражают однократное законченное или начатое действие, при этом терминативные глаголы СВ выражают однократное результативное действие.

Несовершенный вид, не актуализируя предела или пределов действия, реализует все другие возможности представления действия: 1) синхронно с точкой отсчета как процесс (Лодка медленно погружается / погружалась); 2) как неограниченное повторение однородных действий (Летом она встает / вставала рано), 3) нейтрально, т. е. без какой-либо конкретизации протекания действия (Ты когда-нибудь вставала с восходом солнца?).

Таким образом, НСВ не является полным аспектуальным «нулем», а, как немаркированный член привативной оппозиции, характеризуется семантической двойственностью и в определенных типах контекста способен иметь свое собственное положительное значение, противопоставленное категориальному значению СВ: процессное значение, при котором фокусируются не предельные, а срединные моменты протекания действия. В определенных условиях контекста, например при обозначении единичного действия в прошлом, проявляя аспекту-альную нейтральность, НСВ может замещать СВ (т. е. выступать как его синоним), если завершенность и результативность действия вытекает из контекста или ситуации, ср.: Вы доктор наук? А когда вы защищали (ср. защитили) диссертацию? Реконструкцию этого здания проводила (ср. провела) известная фирма. Именно подобное употребление глаголов НСВ в контекстах, типичных для СВ, позволило сделать вывод о немаркированном характере НСВ в видовой оппозиции. НСВ может оставлять информацию о результате или кратности действия невыраженной, если ее не выражает контекст или ситуация. Например, в ответе на вопрос Почему чашка грязная? — Не знаю, я ее мыла форма НСВ мыла выражает лишь факт совершения действия в прошлом без актуализации результата действия. Аналогично в предложении Мы встречались с ним в Берлине форма НСВ встречались не выражает определенно, была ли одна встреча или несколько.

Св. Иванчев показал, что в ряде славянских языков, прежде всего в болгарском, глаголы НСВ семантически и функционально неоднородны — они делятся на два класса глаголов, способных и не способных иметь процессное значение, причем среди последних большинство составляют вторичные имперфективы типа направим (вторичный имперфектив от глагола направя — 'Сделать'). Непроцессный характер ряда глаголов НСВ позволяет говорить об омонимичности НСВ, который распадается на НСВ₂ с комплексной семантикой и неактуализированным употреблением со значением неограниченной кратности, а также в плане настоящего исторического (типа русских глаголов съедать, прочитывать и приходить, не имеющих процессного значения), и НСВ₂, способного выражать значение некомплексности, то есть процессности, реализующееся при актуальном употреблении [Иванчев 1971: 25-31]. Глаголы НСВ, не способные иметь процессное значение, есть не во всех славянских языках, например, их, нет в чешском и словацком языках (подробнее см. в § 21).

Употребление видов определяется либо объективным характером обозначаемых действий (тем, закончено действие или нет, мгновенно оно или длительно, результативно или нерезультативно, однократно или многократно, как соотносится с другими действиями), либо интерпретацией протекания действия во времени говорящим. В русском языке имеется возможность обозначения одной и той же денотативной ситуации глаголами разного вида в зависимости от ее интерпретации говорящим, ср.: Он вчера нам интересно и подробно рассказывал (актуализируется и оценивается сам процесс) о своей поездке / Он вчера нам интересно и подробно рассказал (актуализируется и оценивается результат) о своей поездке.