Сочинения по русской литературе XX в - Е. П. Афанасьева, А. Бегаева, А. Г. Лухминская, А. С. Мискив, Г. А. Огурцова, С. Н. Сисикина, С. Шамхалова, Е. В. Шарохина, А. А. Янсюкевич 2009


Образ «крылатой души» в лирике М. Цветаевой

Красною кистью

Рябина зажглась.

Падали листья,

Я родилась.

М. Цветаева

Жизнь посылает некоторым поэтам такую судьбу, которая с первых же шагов сознательного бытия ставит их в самые благоприятные условия для развития природного дара. Такой (яркой и трагической) была судьба Марины Цветаевой, крупного и значительного поэта первой половины нашего века.

Все в ее личности и поэзии (для нее это нерасторжимое единство) резко выходило из общего круга традиционных представлений, господствующих литературных вкусов. В этом была и сила, и самобытность ее поэтического слова. Со страстной убежденностью провозглашенный ею в ранней юности жизненный принцип — быть только самой собой, ни в чем не зависеть ни от времени, ни от среды — обернулся в дальнейшем неразрешимыми противоречиями трагической личной судьбы.

Уже в юношеских стихах Цветаевой проявляется ее индивидуальность, свой стиль и слог. В ее стихах господствует песенное начало, звонкость и полная свобода поэтического дыхания.

...

Как правая и левая рука —

Твоя душа моей душе близка.

Мы смежены, блаженно и тепло,

Как правое и левое крыло.

Но вихрь встает — и бездна пролегла

От правого до левого крыла!

В центре этого многокрасочного мира стоит образ лирической героини, от лица которой написаны все стихи, — женщины с «гордым видом» и «бродячим нравом», которая не знает удержу ни в страсти, ни в отчаянии, ни в любви, ни в ненависти, а во всем жаждет только «безмерности». В стихах Цветаевой много пространства, дорог, бегущих туч и солнца, шорохов, предвещающих неминуемую бурю.

...

К вам всем — что мне, ни в чем не знавшей меры,

Чужие и свои?! —

Я обращаюсь с требованием веры

И с просьбой о любви.

И день, и ночь, и письменно, и устно:

За правду да и нет,

За то, что мне так часто слишком грустно —

И только двадцать лет.

Ее поэзия вошла в культурный обиход, сделалась неотъемлемой частью нашей духовной жизни. Сколько цветаевских строчек, недавно еще неведомых и казалось бы навсегда угасших, мгновенно стали крылатыми!

Стихи были для Цветаевой почти единственным средством самовыражения.

Она поверяла им все:

...

По тебе тоскует наша зала,

Ты в тени ее видал едва

По тебе тоскуют те слова,

Что в тени тебе я не сказала.

В сборнике стихов «Волшебный фонарь» поэтесса обращается к читателю:

...

Милый читатель! Смеясь, как ребенок,

Весело встреть мой волшебный фонарь.

Искренний смех твой — да будет он звонок

И безотчетен, как встарь.

В «Волшебном фонаре» Цветаевой мы видим зарисовки семейного быта, очерки милых лиц мамы, сестры, знакомых, есть пейзажи Москвы и Тарусы.

В этой книге впервые появилась у Марины Цветаевой тема любви.

Многие нынешние сборники Цветаевой открываются стихотворением «Моим стихам, написанным так рано…» Созданное в 1913 г., в пору юности, оно стало программным и пророческим:

...

Моим стихам, написанным так рано,

Что и не знала я, что я — поэт,

Сорвавшимся, как брызги из фонтана,

Как искры из ракет,

Ворвавшимся, как маленькие черти,

В святилище, где сон и фимиам,

Моим стихам, как драгоценным винам,

Настанет свой черед.

Что касается революции 1917 г., то ее понимание было сложным, противоречивым. Кровь, проливаемая в гражданской войне, отталкивала Цветаеву от революции:

...

Белый был — красным стал:

Кровь обагрила.

Красным был — белым стал:

Смерть победила.

Это был плач, крик души поэтессы. В том же году Марина переезжает в Берлин, где она за два с половиной месяца написала около тридцати стихотворений. В ноябре 1925 г. Цветаева уже в Париже, где прожила 14 лет. Во Франции она пишет свою «Поэму Лестницы» — одно из самых острых, антибуржуазных произведений. Можно с уверенностью сказать, что «Поэма Лестницы» — вершина эпического творчества поэтессы в парижский период. В 1939 г. Цветаева возвращается в Россию, так как она хорошо знает, что найдет только здесь истинных почитателей ее огромного таланта. Но на родине ее ожидали нищета и непечатание, арестованы ее дочь и муж, которых она нежно любила. Одним из последних произведений Цветаевой было стихотворение «Не умрешь, народ», которое достойно завершило ее творческий путь. Оно звучит как проклятие фашизму, прославляет бессмертие народов, борющихся за свою независимость. Поэзия Цветаевой открыто вошла в наши дни. Наконец-то и навсегда обрела она читателя — огромного, как океан: народного читателя, какого при жизни ей так не хватало. В общей истории отечественной поэзии Марина Цветаева всегда будет занимать особое, достойное место. Подлинное новаторство ее поэтической речи было естественным воплощением в слове мятущегося, вечно ищущего истины, беспокойного духа. Без ее стихов, их пронзительного и тревожного звучания трудно представить классическую литературу.

...

Если душа родилась крылатой —

Что ей хоромы и что ей хаты!

Что Чингисхан ей и что — Орда!

Два на миру у меня врага,

Два близнеца, неразрывно слитых:

Голод голодных и сытость сытых!