Сочинения по русской литературе XX в - Е. П. Афанасьева, А. Бегаева, А. Г. Лухминская, А. С. Мискив, Г. А. Огурцова, С. Н. Сисикина, С. Шамхалова, Е. В. Шарохина, А. А. Янсюкевич 2009
Образ «тихой родины» в лирике Н. Рубцова
Тихая моя родина!
Ивы, река, соловьи.
Мать моя здесь похоронена
В детские годы мои.
Тина теперь и болотина
Там, где купаться любил.
Тихая моя родина,
Я ничего не забыл.
Н. Рубцов
О родине можно говорить и писать по-разному. Но главное — то, что ты ощущаешь на самом деле. Лирика Н. Рубцова стала особенно мне близка потому, что поэт как-то очень бережно, вполголоса, «про себя» пишет о родине. Тех, кто обращается к его на редкость простым и прозрачным строкам, охватывает щемящее чувство, трудно передаваемое словами.
Древнегреческие философы считали, что в основе нашего познания мира лежит воспоминание о том, что мы как будто знали раньше. У Н. Рубцова именно так. Поэт осознает себя потомком поколений, населявших когда-то бескрайние просторы Руси. «Чувство древности земли», память — для него главное. Это память о местах, где родился и вырос, о нелегких, но светлых впечатлениях детства, о мятежных порывах юности — словом, та нить, которая связывает настоящее с прошлым и будущим.
...
Я буду скакать по холмам задремавшей Отчизны,
Неведомый сын удивительных вольных племен!
Как прежде скакали на голос удачи капризной,
Я буду скакать по следам миловавших времен…
Силой поэтического воображения создается обобщенно-символический образ родной земли как народной вольницы. В едином порыве голос автора, нашего современника, сливается с многоголосьем прошлых веков. В стихотворении «Видение па холме» эта связь становится еще более наглядной. Внутренним зрением Рубцов прозревает «картины грозного раздора», «тупой башмак скуластого Батыя». Но не только видения древности «в крови и в жемчугах» оживают под его пером. Реальными становятся и враги будущего, «татары и монголы» «иных времен»:
...
Они несут на флагах черный крест,
Они крестами небо закрестили…
Как заклинание звучит обращение поэта: «Россия, Русь! Храни себя, храни!»
В этом заклинании, как в многочисленных признаниях в любви к русской старине, лесам, погостам, небесам, «горящим от зноя», шепоту ив «у омутной воды», причем, — «любви навек, до вечного покоя» нет ни декларативности, ни позы.
Стихи Н. Рубцова настолько искренны и душевны, что кажутся по-детски откровенными.
...
Взбегу на холм и упаду в траву.
И древностью повеет вдруг из дола!
И вдруг картины грозного раздора
Я в этот миг увижу наяву…
Россия, Русь — куда я ни взгляну!
За все твои страдания и битвы
Люблю твою, Россия, старину,
Твои леса, погосты и молитвы…
Россия, Русь! Храни себя, храни!
Смотри, опять в леса твои и долы
Со всех сторон нагрянули они,
Иных времен татары и монголы.
Н. Рубцов боготворил Россию, ее историю, ее природу, обычаи, верования.
Сколько раз писали и говорили о родной деревне, о деревенской школе, о школьных годах! Но нужен был Н. Рубцов, чтобы воспеть это единственное и незабываемое.
Да, всеми силами души любил поэт свою тихую родину, нашу общую родину. Но как человек и поэт он многое не мог принять «на земле, не для всех родной». С его жизненным опытом, мировоззрением и пророческим даром ему было жить порой невыносимо тяжело, почти невозможно…
...
Я в ту ночь позабыл
Все хорошие вести,
Все призывы и звоны
Из Кремлевских ворот.
Я в ту ночь полюбил
Все тюремные песни,
Все запретные мысли,
Весь гонимый народ.
Чудо поэзии Н. Рубцова прочно заняло свое место в русской литературе, и ценность его с течением времени, несомненно, будет возрастать. Свои «новые слова» поэт может говорить и после смерти.