400 школьных сочинений - Левина Е.В., Комлякова Е.А. 2006

А. А. Фадеев
«Судьбы людские...» (роман Александра Фадеева «Разгром»)

Долгие десятилетия мы говорили о нашей истории только в двух цветах, черном и белом. Полутона не признавались. В литературе тоже вполне ясно, акценты расставлены. Но теперь-то мы знаем, как сложен и запутан на самом деле был весь этот процесс в начале 20-х гг. ХХ в., процесс отбора человеческого материала, знаем, что нельзя в черно-белом изображении подходить к оценке тех событий и литературных произведений, им посвященных.

Обратимся непосредственно к героям Фадеевского «Разгрома». Образцом бойца революции долгие десятилетия считался Морозко. И действительно, чем не боец — биография, как у Павла Власова из «Матери» Горького. Но на этом, мне кажется, его сходство с Павлом Власовым и заканчивается. Морозко не любил «чистеньких людей», коими считал всех интеллигентов и в тюрьме очутился не за революционную деятельность, а просто за болтливость. Правда, отдадим ему должное, предателем Морозко никогда не был. Но, мне кажется, его переход на сторону большевиков, да еще в красные партизаны — не обдуманный шаг, а случайность.

И еще на двух обстоятельствах, связанных с Морозко, хочется остановиться. Во-первых, эпизод с кражей дынь. Морозко сделал это невзначай, как мальчишка в детстве. Но, по-моему, этот эпизод не случайный в романе. Сквозь него прорывается жгучая неприязнь самого Фадеева к крестьянам, которая была основана на личных партизанских наблюдениях автора.

А второе — это его отношения с женой, Варей. Здесь я просто не узнаю Морозко! Разве настоящий мужчина может оставаться спокойным, когда жена ему изменяет? Если Морозке безразлично, гуляет ли его жена Варя, выходит, Фадеев фактически проповедует свободную любовь? Или здесь прослеживается чисто большевистское представление о коммунизме, когда все будет общим, в том числе и жены?

Воинствующим большевиком в «Разгроме» является Осип Абрамыч Левинсон. Конечно, этот образ симпатичнее, чем партизанский командир Кожух из «Железного потока» Александра Серафимовича. Кожух рубит сплеча, в необходимых случаях может пулеметом толпу остановить. По сравнению с ним, Левинсон кажется хорошим тактиком и великолепным психологом, умеющим сочетать свои решения с голосом масс.

Помните, как осторожен и дипломатичен Левинсон в эпизоде суда над Морозко по случаю кражи дынь последним? Левинсон больше упирал на то, что никогда не стал бы отрывать мужиков от работы, если бы не считал, что это дело общее, затронуты обе стороны, а кроме того, в отряде много местных.

На мой взгляд, это типично большевистская философия наших руководителей, точно подмеченная Фадеевым в годы создания романа: 1925—1926. Именно эта философия — указывать подчиненным, а самому оставаться «непогрешимым» — приведет к власти Сталина и будет им широко использоваться. Разве не напоминает нам состояние Левинсона в разгаре романа состояние Сталина перед началом Великой Отечественной войны?

В отряд к Левинсону многие бойцы попали случайно, в том числе и Павел Мечик, желторотый эсер-максималист. В «Разгроме» его образ несет сразу две смысловых нагрузки: во-первых, показать, какая «гнилая» была интеллигенция, не выдержавшая нагрузок партизанской войны, а во-вторых — выявить предательскую сущность партии эсеров, деятельность которых большевики в конце концов запретили заодно со всеми партиями.

Но Павел, мне кажется, просто начитавшийся приключенческих книжек мальчишка. С этой точки зрения можно понять и оправдать его поступок в финале романа: Мечик не предал, он просто испугался и бросился наутек, как обыкновенный мальчишка. А подвиг истинный совершил бесшабашный Морозко, идущий в дозоре вторым, вслед за Мечиком. Обнаружив казаков, он выстрелил, спасая от разгрома не только остатки отряда, но и прежде всего свою жену Варю от смерти. И я уважаю его за этот поступок...

Мы знаем финал не только романа, но и всей гражданской войны: победили большевики, благодаря таким людям, как Левинсон, Морозко, Метелица. Мы знаем, чем закончился большевистский эксперимент. Дай Бог, чтоб на Руси не вспыхнула новая гражданская война. Хватит нам разгромов...