Поурочные разработки по литературе 10 класс I полугодие - Егорова Н. В. 2016

Поурочные разработки к учебнику В.И. Коровина Русская литература XIX века 10 класс
Творчество Г. Р. Державина
Г. Р. Державин. Вехи жизни и творчества. Осень во время осады Очакова

Цели: дать краткий обзор жизненного и творческого пути Г. Р. Державина, показать значение творчества Державина для русской литературы, развивать навыки анализа поэтического текста, в том числе сопоставительного.

Методические приемы: рассказ учителя, выразительное чтение, элементы анализа поэтического текста.

Оборудование: репродукция картины И. Е. Репина «Пушкин на лицейском экзамене 8 января 1815 года».

Эпиграф: В лице Державина поэзия русская сделала великий шаг вперед. (В.Г. Белинский)

Ход урока

I. Рассказ учителя о жизни и творческом пути Г. Р. Державина

Гаврила Романович Державин (1743-1816), поэт, драматург, переводчик, родился в Казанской губернии в семье обедневших мелкопоместных дворян. Старинный род Державиных вел начало с XV в. от татарского мурзы Багрима. Закончив Казанскую гимназию, Державин начал службу рядовым Преображенского полка. Десять лет он был простым солдатом и лишь в двадцать восемь лет получил звание офицера. Как участника войны против Пугачева, его наградили тремястами крепостных душ в Белоруссии и уволили из армии. Успехи русского оружия, о которых Державин знал не понаслышке, он воспел в стихотворениях (писать он начал в тридцатилетнем возрасте) «На взятие Исмаила», «На победы в Италии», «Снегирь» (по орфографии XVIII в. - «Снигирь») и др.

В. Ф. Ходасевич писал по этому поводу: «Этот «бранный певец» не любил войны и ставил себе в заслугу, что «проповедовал мир миру». К идее всеобщего мира возвращается он не раз в стихах, и между прочим - по случаю измаильской победы. Взятие Измаила сопровождалось одним из самых кровопролитных боев, дотоле известных в истории. Характерно, что как раз по поводу этого боя Державин писал:

Война, как северно сиянье,

Лишь удивляет чернь одну;

Как светлой радуги блистанье,

Всяк мудрый любит тишину.

Державин гордился тем, что сам, без протекции, своими трудами сделал карьеру, «из безвестности известен стал».

Державин был сторонником просвещенной монархии. Свои политические взгляды он выразил в оде «Фелица», посвященной Екатерине II. Ода понравилась императрице, и началась служба Державина в качестве государственного чиновника: его назначили губернатором отдаленной Олонецкой губернии, затем перевели в Тамбов. Там Державин развернул деятельность по поддержке народного образования, культуры: открывал школы, народные училища, сиротские дома, театры, типографию. Убеждения Державина в необходимости соблюдать законы, защищать «всенародные льготы» вызвали недовольство его коллег-чиновников. Доносы, гонения вынудили Державина уехать в Москву, а затем в Петербург. Вершиной карьеры стали должности министра юстиции, генерал- прокурора в Сенате, кабинет-секретаря самой императрицы, стремящейся прослыть передовой, просвещенной монархиней.

Наблюдения за придворной жизнью Державин великолепно отразил в оде «Вельможа»:

Осел останется ослом,

Хотя осыпь его звездами;

Где должно действовать умом,

Он только хлопает ушами.

По мнению же Державина, вельможу должны отличать «ум здравый, сердце просвещенно». Вельможа - «орудие власти» и поэтому

Вся мысль его, слова, деянья

Должны быть - польза, слава, честь.

В 1803 г. честный, неуживчивый, свято верящий в закон и справедливость чиновник, не найдя понимания и поддержки на административных должностях, вышел в отставку и поселился в своем имении Званка на реке Волхове.

Раздраженные слова Екатерины II о Державине: «Пусть пишет стихи» - оказались пророческими. Имя Державина в российской истории связано, прежде всего, с поэзией. С него, по существу, началась русская лирика. Впервые в русской поэзии «высокий штиль» был потеснен простым, ясным, народным языком, впервые содержанием стихотворений стали чувства, переживания лирического героя. «Ум и сердце человечье были гением моим», - писал поэт. Творчество Державина стало образцом для поэтов следующего, пушкинского поколения.

Обратимся к репродукции картины И. Е. Репина «Пушкин на лицейском экзамене 8 января 1815 года». Именно Пушкин подхватил державинскую лиру, развил идеи великого поэта рубежа XVIII-XIX вв. Встреча на лицейском экзамене с Державиным произвела на Пушкина чрезвычайное впечатление. Он с волнением читал перед знаменитым поэтом свои стихи. Данью памяти Державина звучат строки из «Евгения Онегина»: «Старик Державин нас заметил / И, в гроб сходя, благословил».

II. Работа со стихотворением «Осень во время осады Очакова»

    1. Выразительное чтение.

    2. Беседа.

    - Какова композиция фрагмента «Осень...»? (Фрагмент состоит из четырех строф, каждая из которых передает разные картины осени. Первые две строфы полны деятельной бодрости, показывают реальную жизнь человека и жизнь природы. Вторая половина фрагмента - метафорическая, изображает позднюю осень, создает аллегорическую картину природы.)

    - Какие картины изображает поэт в первых двух строфах? С помощью каких художественных приемов он это делает? (Открывает фрагмент аллегорический образ Осени. Аллегория подчеркивается тем, что слово «Осень» написано с большой буквы. Вспомним, что аллегория относится к группе метафорических тропов, изображает и характеризует одно явление через другое. Осень в стихотворении символизирует изобилие даров природы, щедрый урожай. Осень олицетворена: она представляется в прекрасном женском образе. Великолепие природы рисуется яркими красками, причем это не только прямые названия цветов («красно-желты листьи»), но и опосредованные: «румяна», «златые», «сребрится».

    Живость изображаемому придает быстрая смена картин, их перечисление: «Уже стада толпятся птичьи, / Ковыль сребрится по степям...» Каждая картина лаконична, занимает всего одну-две строки. За счет этого, а также за счет обилия глаголов настоящего времени («носит», «толпятся», «лежит», «раздаются», «гремит», «ест», «пьет», «поет») создается впечатление всеобщего движения, деятельного участия в осенних хлопотах.

    Поэт отмечает и стаи («стада») птиц, готовящихся к перелету в теплые края, и контраст серебристого ковыля с буйством красок опадающих листьев, и азарт осенней охоты. Заглядывает он и в крестьянскую избу, в которой нам представляется несколько идиллическая картина: крестьянин, собравший богатый урожай, блаженствует за столом: «ест добры щи и пиво пьет».

    Разнообразные художественные приемы делают картины выразительными, зримыми: олицетворения (Осень, «щедрым небом»), эпитеты («снопы златые», «рукою жадной», «заяц быстроногий», «добры щи», «щедрым небом»), сравнения («как колпик»).)

    - Чем отличается вторая часть фрагмента? (Изображение словно поднимается с земли к небу. Герои третьей строфы - всемогущие силы природы, аллегорические образы Осени и Зимы, античный образ Борея - северного ветра. Действие приобретает всеобщий характер, ощущается неизбежность воцарения Зимы. Этот образ подробно прорисован: «седая чародейка / Косматым машет рукавом; / И снег, и мраз, и иней сыплет, / И воды претворяет в льды». Перечисление с повторяющимся союзом «и» создает своеобразный ритм, впечатление некоего колдовства.

    Отметим, что только в этой строфе отсутствует рифма, причем это становится заметно не сразу: рифма компенсируется ритмом, звукописью (ассонансы: «БоРей... хмуРит бРови»; «от Хладного ее дыХанья»), образностью.

    По сравнению с первой половиной фрагмента резко меняется цветопись. Смена цветов подчеркивается контрастами: «седая чародейка»; «Наместо радуг испещренных / Висит по небу мгла вокруг», зеленые поля укрыл «белый пух». Важную роль приобретают метафоры («на коврах полей», «белый пух»), олицетворения («природы взор оцепенел», «пустыни сетуют и долы»). Унылую картину опустошения дополняют звуки воя голодных волков.)

Примечание. Обратим внимание на фонетический облик слова «вокруг» в конце второй строки четвертой строфы. Это слово надо произносить [вакрух]. Звук [х] на конце подсказан рифмующимся словом «пух» в конце четвертой строки.

III. Элементы сопоставительной характеристики стихотворений Державина и Тютчева

1. Выразительное чтение стихотворения Ф. И. Тютчева «Чародейкою-Зимою...» (читает заранее подготовленный ученик).

2. Обсуждение вопроса:

    - Что общего с державинским фрагментом стихотворения «Осень...» у стихотворения Ф. И. Тютчева «Чародейкою- Зимою...» и в чем вы видите разницу? (Общий образ Зимы. У Державина Зима - «седая чародейка»; Тютчев, по- видимому, заимствовал этот образ, развил его.

Разница этих двух произведений, во-первых, в интонации: у Державина - торжественная, неспешная, несколько даже угрожающая; у Тютчева - более оптимистичная, легкая, восхищенная. Во-вторых, разница в характере описания картин. В стихотворении Тютчева движения нет, царит сказка, автор любуется застывшим мгновением, вслед за ним и читатель очарован чудесной картиной.

    В державинском произведении картина зимы предваряется изображением осени, щедрой, полной движения и жизни. Образ Зимы у Державина холоден, суров, враждебен природе. У Тютчева же Зима - добрая волшебница, заколдовавшая природу. Кроме того, звукопись во фрагменте «Осень...», передающая звуки осеннего леса, ритм последних полевых работ, охотничьих забав, более «тяжелая», чем у Тютчева. Это стяжение взрывных и шипящих звуков: «шумящи», «опушки», «выжлиц», «запасшися», «щи», «обогащенный», «щедрым» и т. д.

    Образ зимы переосмыслен Тютчевым, но корни его - именно в стихотворении Державина.)

Дополнительный материал

    Из статьи В. Ф. Ходасевича «Державин (К столетию со дня смерти)» (1916)

(...) В поэзии Державина бьется и пенится родник творчества, глубоко волнующего, напряженного и живого (...) Поэзия Державина спаяна с жизнью прочнейшими узами.

XVIII в., особенно его Петровское начало и Екатерининское завершение, был в России веком созидательным и победным. Державин был одним из сподвижников Екатерины не только в насаждении просвещения, но и в области устроения государственного. Во дни Екатерины эти две области были связаны между собою теснее, чем когда бы то ни было. Всякая культурная деятельность, в том числе поэтическая, являлась прямым участием в созидании государства. Необходимо было

не только вылепить внешние формы России, но и вдохнуть в них живой дух культуры. Державин-поэт был таким же непосредственным строителем России, как и Державин-администратор. Поэтому можно сказать, что его стихи вовсе не документ эпохи, не отражение ее, а некая реальная часть ее содержания; не время Державина отразилось в его стихах, а сами они, в числе других факторов, создали это время. В те дни победные пушки согласно перекликались с победными стихами. Державин был мирным бойцом, Суворов - военным. Делали они одно, общее дело, иногда, впрочем, меняясь оружием. Вряд ли многим известно, что не только Державин Суворову, но и Суворов Державину посвящал стихи. Зато и Державин в свое время воевал с Пугачевым. И, пожалуй, разница между победами одного и творческими достижениями другого - меньше, чем кажется с первого взгляда.

И в напряженности их труда есть общее. Памятуя, что «победителей не судят», Суворов побеждал где мог и когда мог. То как администратор, то как поэт Державин работал не покладая рук. «Прекрасное» было одним из его орудий, - и не льстивый придворный, а высокий поэт щедрой рукой разбрасывал алмазы прекрасного, мало заботясь о поводах своей щедрости. Он знал, что прекрасное всегда таким и останется. Его вдохновение воспламенялось от малой искры:

Пусты домы, пусты рощи,

Пустота у нас в сердцах.

Как среди глубокой нощи,

Дремлет тишина в лесах.

Вся природа унывает,

Мрак боязни рассевает,

Ужас ходит по следам;

Если б ветры не звучали

И потоки не журчали,

Образ смерти зрелся б нам.

Не важно, что эти стихи писаны «На отбытие Ее Величества в Белоруссию». В пьесу они включены только механически. Подлинный ужас, подлинное и страшное ощущение смерти, тайно разлитой в природе, возникли в поэте, конечно, вовсе не в связи с отсутствием государыни (...) Важно то, что ужас этот возник, и то, с какой силой он выражен. Включить эти великолепные строки в «официальную» оду было делом поэтической щедрости Державина - и только; говорить по поводу их о какой-то «придворной» поэзии - наивно и близоруко.

(...) Державин гордился (...) тем, что первый заговорил «забавным русским слогом».

Додержавинская лирика почти сплошь была условна. И внешний мир, и собственные свои чувства поэты изображали в их «идеальном», несколько отвлеченном, чистейшем и простейшем виде. Они не умели смешивать красок и не знали полутонов. Державин первый начал

изображать мир таким, как представляется он художнику. В этом смысле первым истинным лириком был в России он.

Он был первым поэтом русским, сумевшим и, главное, захотевшим выразить свою личность такой, какова она была, - нарисовать портрет свой живым и правдивым, не искаженным условной позой и не стесненным классической драпировкой. Недаром и на иных живописных своих портретах он, пиит и сановник, решался явиться потомству в колпаке и халате.

В жизни он был честным слугою родины и царей. Излишней приверженностью к закону, правде и прямоте он часто бывал «неудобен». За это служебное его поприще - длинный ряд возвышений, падений и возвышений снова. Порой он страдал, но не унимался. Самому императору Павлу он сказал в гневе такое слово, которое и поныне в печати приходится заменять многоточием. Прямоте и честности посвящены многие строки в творениях Державина. (...)

В «Памятнике» он гордится тем, между прочим, что «истину царям с улыбкой говорил». Он здесь недооценил себя, ибо умел говорить царям истину не только с осторожной улыбкой честного слуги, но и с гневом поэта.

Рядом с этим несколько сухим и суровым образом рисуется нам другой: образ Державина-сановника в его частной, домашней жизни, почивающего от дел, любимца муз, хлебосола, домовитого хозяина, благосклонного господина собственных слуг, барина и слегка сибарита, умеющего забывать все на свете «средь вин, сластей и аромат». Он любит свой дом любовью истинного язычника. Не без гордости приглашает он к обеду своего друга и благодетеля. Он равно доволен и семейственным своим благополучием, и обилием стола:

Шекснинска стерлядь золотая,

Каймак и борщ уже стоят;

В графинах вина, пунш, блистая

То льдом, то искрами манят...

(...)

Багряна ветчина, зелены щи с желтком,

Румяно-желт пирог, сыр белый, раки красны,

Что смоль, янтарь, икра, и с голубым пером

Там щука пестрая - прекрасны!

А в доме - ему драгоценны «прикрасы светлицы», он любуется своим достатком, умеет и любит описывать вещи, картины, хрусталь, «разные полотна, сукна, ткани, узоры, образцы салфеток, скатертей, ковров, и кружев, и вязаний». Он наслаждается, что из окна открывается вид:

Где с скотень, пчельников и с птичников, прудов

То в масле, то в сотах зрю злато под ветвями.

То пурпур в ягодах, то бархат-пух грибов,

Сребро, трепещуще лещами.

(...) Он воистину глубоко и мудро возлюбил землю и на этой земле - благополучный и крепкий дом свой. И так целомудренна, так величава эта любовь, что перед ней хочется преклониться.

(...) И вдруг... Среди этого прочного, пышного, дышащего обилием и довольством мира, который он так любил и так умел осязать, мысль о смерти должны была быть ужасна. Правда, порой он от нее анакреонтически отмахивался, но иногда она должна была ужасать и томить старика. Как? Истлеть, исчезнуть, ничем уже не быть прикрепленным к этой прекрасной, цветущей земле? Нет, смерть должна быть побеждена, - побеждена не где-то там, «в небесах», а здесь, на той же земле. И не чьим бы то ни было, а собственным его, Державина, подвигом.

Певец, он хватался за единственное свое оружие - лиру. Она должна была снискать ему реальное бессмертие. (...)

Необычайным я пареньем

От тленна мира отделюсь,

С душой бессмертною и пеньем,

Как лебедь, в воздух поднимусь (...)

Не заключит меня гробница,

Средь звезд не обращусь я в прах;

Но, будто некая цевница,

С небес раздамся в голосах.

Поэтическое «парение», достигающее у Державина такого подъема и взмаха, как может быть, ни у кого из прочих русских поэтов, служит ему верным залогом грядущего бессмертия - не только мистического, но и исторического. И последнее для него, созидателя и обожателя земных благ, пожалуй, ценнее первого. (...) Слово его должно вечно пребыть на земле реальной частицей его существа. (...)

А душа? Уже мысля душу свою окончательно отделившеюся от всего земного, он сравнивает ее с ласточкой, что, «хладея зимою, как лед», с весной опять воскресает для жизни:

Душа моя! гостья ты мира:

Не ты ли перната сия? -

Воспой же бессмертие, лира!

Восстану, восстану и я (...)

Самая вечность если и желанна ему, то лишь для того, чтобы уже никогда не разлучаться с землею, чтобы окончательно закрепить свой давний духовный союз с нею.

Недаром и самые стихи о бессмертной душе своей он начинает словами:

О, домовитая ласточка,

О, милосизая птичка!

Бессмертный и домовитый, Державин - один из величайших поэтов русских.