Киев - родина русского языка - Абакумов А. 2009

Другие койне среднего и позднего этапов развития Древней Руси

На Волыни, Северщине, Галичине и Буковино-Молдавии происходили похожие, но специфические койнизационные процессы [см. блок-схему].

Своеобразную диалектную «окрошку» во 2-й пол. 14 - 15 вв. представляла из себя Чернигово-Северщина. В дружинах (и административных центрах) местных мелких Рюриковичей (Волконских, Масальских, Оболенских, Святополк-Четвертинских, Воротынских, Одоевских и др.) доминировала киево-великорусская («наддиалектная» древнерусская) речь. В «ближних кругах» более крупных княжений северских Гедиминовичей (Трубецких, Старших Корибутовичей,

Бельских и пр.) утвердился старобелорусский диалект. Ну, естественно, сложилось и местное старобелорусско-киеворусское койне (предок восточно-полесского диалекта). Он отличался как от «олельковичского», так и от других «суржиков» южной части ВКЛ.

Несколько иначе развивалась языковая ситуация в Галицко-Волынском княжестве.

Первоначально наметилось некоторое обособление процессов развития местных говоров Волынской и Перемышльской (т. е. Галицкой) земель. «Окопавшийся» во 2-й пол. 11-го столетия в княжеских дворах Перемышля, Теребовли и Галича ранний «наддиалектный» древнерусский (киеворусский) язык начал процесс ассимиляции местного восточнославянского диалекта прикарпатских белых хорватов. Что и было завершено до сер. 13 века. Закарпатские же «фратрии» белых хорватов (что нами отмечалось выше), оказавшиеся вне государственности Прикарпатских Ростиславичей и находившиеся под властью Венгрии, сохранили бело-хорватский язык. Его прямее потомки (что нами ранее проанализировано): нынешние 4 подкарпато-русинских диалекта (ужанский, боржавский, южно-верховинский и мараморошский).

Но и сам вариант киеворусского языка «ростиславичского разлива» за 150-200 лет видоизменился. Появились незначительные (тогда!) различия с речью киевлян - современников автора «Слова о погибели Земли Русской».

Аналогичный процесс развернулся и во Владимиро-Волынском княжестве потомков Изяслава Мстиславича. Здесь был полностью ассимилирован (к концу 13 в.) местный восточнославянский диалект бужан (постдулебов или волынян). Но процесс диссимиляции местной формы собственно русского языка начался позже, чем в Галичине. Где-то во 2-й пол. 12 в. - в процессе относительной суверенизации Волыни с началом княжения Романа Мстиславича.

Т. о. в момент фундаментального объединения Волынской и Галицкой земель (к 1245 г.) в державе Романовичей наличествовал галицкий мини-диалект киеворусского языка и его же еле наметившийся ранне-волынский говор. Последний начал интенсивно взаимодействовать с галицким, который, в свою, очередь начал (ибо уже не имел связующего государственнокняжеского звена) диссимилироваться и отступать в горы. Гуцульский, бойковский и лемковский диалекты [см. блок-схему] - и являются разветвившимися потомками палео-киеворусско- старогалицкого говора. Низинную же Галичину до сер 14 в. заполнило относительно новое лингвистическое явление волынско-галицкое койне. Свой особый (тогда уже) мини-диалект древнерусского языка! Назовём его (в отличие от старогалицкого) галицко-волынским киеворусским говором.

Ситуация изменилась с приходом на Волынь в 1340 г. Любарта Гедиминовича и его старобелорусскоязычных дружинников. Как и дальнейшего укрепления в крае влияния ВКЛ!

Повторилась ситуация, аналогичная в Киевском княжестве Олельковичей и на части территории Чернигово-Северщины. Наречие дружинников Любарта, Витовта и Свидригайла не сумело ассимилировать местный киеворусско-галицко-волынский говор, но и последний на значительной (и центральной) части Волыни не устоял. Сложилось (в течение сер 14 - 15 вв.) своё поздне-волынское койне («суржик»). Его потомок - нынешний волынский диалект [см. блок-схему].

Галицко-волынское же наречие не исчезло, а оказалось как-бы разрезанным на 3 части: западно-полесский, надднестрянский в (подчинённой Короне Польской) низинной Галичине и буковинский (в пределах Молдавского княжества) говоры. Их потомки - соответствующие (названиями) современные диалекты [см. блок-схему].

Нужно, естественно помнить, что преимущественным языком литературы Киевской Руси 11 - 13 вв. был южнославянский церковнославянский. Тогдашний же административный киеворусский (полностью доминировавший в княжеском тереме, гриднице, в большинстве боярских дворов, в речи глашатаев, в деловых документах и быте высших и значительной части средних слоёв древнерусского общества) проникал и в «высокую словесность» («Слово о полку Игореве» - Киев - 1185 - 1187 гг., «Слово Даниила Заточника» - Лач озеро (Суздальщина) - 1197 г., «Моление [псевдо]Даниила Заточника» - Переславль-Залесский - 1229 г., «Слово о погибели Земли Русской»

- Киев - 1238 г. и др.), сохранял там свой грамматический строй, хотя и широко заимствовал церковнославянскую лексику, да и кое-какие идиоматические обороты последней.

А. И. Железный оказался интуитивно отчасти прав. Украинская мова таки действительно не прямой потомок поздне-киеворусского наречия, а своеобразный её органический синтез с другим лингвистическим субъектом. Но не с польским языком, а с ранне-старобелорусским диалектом той же (но более ранней чем оба киевских «Слова...») русской речи. Так же, как позднедревнегреческое койне (язык христианского «Нового Завета») не является прямым потомком ни аттического (крайне-западно-ионийского) диалекта Софокла и Платона, ни восточно-ионийской речи Гомера и Гесиода [Радциг, 1982, С. 21 - 22]. Язык Эпикура, Менандра, Плутарха, Иисуса Назареянина (которым основатель христианства владел не хуже своего родного - арамейского) и евангелистов - «суржик» (койне) между афинским говором Аристофана и малоазийско-ионийским наречием Геродота. Оба фигуранта древнегреческого койне представители ионийской группы диалектов. Так и киеворусский, и ранне-старобелорусский - потомки более раннего киево-росского языка начала 11 в.

Примерно такие же (но другие!) койне - волынский и восточно-полесский диалекты. Надднестрянский же, западно-полесский и буковинский наречия - потомки «среднего уровня» волынско-галицкого (тоже на определённом этапе - койне) ответвления «наддиалектного древнерусского языка. Гуцульский [Шкурган, 2011, С. 5, 8 - 41, 44 - 117, 123 - 133], бойковский и лемковский диалекты - наследники «ранне-среднего уровня» старогалицкого «разлива» киеворусского варианта.