Имена чисел в современном русском языке: семантический, грамматический и функциональный аспекты - Лыков Александр Вадимович 2006

Функционально-семантические особенности количественных числительных в сопоставлении с другими числовыми модификаторами в современном русском языке
Семантическое взаимодействие количественных числительных и неконкретных существительных

«Одна из основных проблем, связанных с семантикой категории числа, состоит в том, что понятие количества применимо не ко всем существительным, а только к тем, которые обозначают конкретные объекты, имеющие пространственные и/или временные границы (стакан, звезда, день), или конкретные ситуации («акты»), имеющие начало и конец (ураган, мысль, прыжок)» [192, 279]. Однако практические операции исчисления проводятся также и на недискретных множествах. Процесс счета, объектом которого являются недискретные множества, требует предварительного расчленения предметной области на «порции», или «части»:

Наша эмиграция условно делится на три потока. Даже на четыре: политический, экономический, художественный и авантюрный (Довлатов).

Операции введения дискретности с помощью калькуляционных единиц выполняются на множествах «субъективной недискретности» (мыслимых как недискретные с помощью собирательных существительных (пять голов скота)), на недискретных множествах (пять мешков сахара) и на процессах, допускающих ментальное расчленение (пять минут ходьбы).

Очевидно, что лексико-грамматические разряды внутри имени существительного различаются не только содержанием (не только тем, какой факт отражен в значении данного слова), но и способами осознания одного содержания, которые (как и различия частей речи) могут поддерживаться грамматическими особенностями имен, относящихся к одной части речи. Например, посредством вещественного существительного солома факт осознается как недискретная масса вещества, а посредством конкретного имени соломина мыслится отдельный дискретный фрагмент массы; конкретное существительное студенты обозначает дискретное множество, а собирательное имя студенчество — недискретное; доброта выражает идею отвлеченного качества, а добряк выражает идею того же качества, обнаруженного в лице. Принято считать, что все эти формально-семантические особенности существительных различных разрядов в грамматическом аспекте поддерживаются прежде всего тем, что вещественные, собирательные и абстрактные существительные, в отличие от конкретных, не имеют категории числа. Кроме того, это проявляется в специфике отношений и связей данных разрядов слов с количественными числительными.

Известно, что имена чисел не сочетаются с вещественными, собирательными и абстрактными существительными, лексико-грамматические особенности которых не позволяют им иметь при себе непосредственные числовые определители. Неконкретные существительные и названия чисел могут вступать в смысловые отношения исключительно с помощью счетных слов, использование которых вызвано необходимостью дискретно представить недискретную предметную область с целью ее измерения или исчисления.

1) Собирательные существительные образуют КГ с названиями чисел посредством счетных слов, выделяющих элементы в собирательном множестве:

Но в момент нашего рассказа в доме жил лишь Федор Павлович с Иваном Федоровичем, а в людском флигеле всего только три человека прислуги: старик Григорий, старуха Марфа, его жена, и слуга Смердяков, еще молодой человек (Достоевский).

Это были два главные представителя московской интеллигенции, как называл их Облонский. Оба были люди уважаемые и по характеру и по уму. (Л. Толстой).

Он рассказал: паствы человек двести, и есть годные и в солдаты, но взять их будет трудно: старец хочет их сжечь... (А. Толстой)

Усталый, голодный, счастливый, Левин в десятом часу утра, исходив верст тридцать, с девятнадцатью штуками красной дичи и одною уткой, которую он привязал за пояс, так как она уже не влезала в ягдташ, вернулся на квартиру (Л. Толстой).

2) Вещественные существительные образуют КГ с названиями чисел с помощью условных или предметных классификаторов меры:

Покуда заряжали ружья, поднялся еще бекас, и Весловский, успевший зарядить другой раз, пустил по воде еще два заряда мелкой дроби (Л. Толстой).

— Петр Ильич Виновский просят, — перебил старичок лакей Степана Аркадьича, поднося два тоненькие стакана доигрывающего шампанского и обращаясь к Степану Аркадьичу и к Левину (Л.Толстой).

При мысли о крышах сразу же заломило в затылке. От одной мысли про крики, скандалы, просьбы, какие были и какие ждали его к осени, из-за какой-нибудь сотни листов железа. (Гранин).

В разговорной речи вещественные существительные могут употребляться в значении конкретных: купить одно молоко (два кефира, четыре творога, два масла, три сока) [264, 174]. В этих случаях происходит метонимический перенос наименования по схеме «содержимое в определенной упаковке → содержимое». Важно заметить, что подобный пропуск даже в разговорном стиле часто невозможен (или менее приемлем) в косвенных формах числительных и при числительных пять и более, которые в русском языке сочетаются с генитивом множественного числа, поскольку от многих вещественных существительных плюральную форму образовать невозможно или затруднительно: ср. возможность КГ о двух соках и пять соков, затруднительность к трем молокам, семь творогов и невозможность *пять молоков.

Другое основание метонимии представлено в следующем примере «конкретного» переосмысления вещественного существительного дым:

И с Евгенией Устиновной затянули в два дыма, так схватились, будто весь их обход только к этому и шел (но строго говорили они больным, что табак канцерогенен и абсолютно противопоказан!) (Солженицын).

Здесь в два дыма имеет значение ’в две папиросы (сигареты)’. Мотивация переносного значения очевидна: дым — обязательное следствие затяжки и курения.

Вещественное существительное может связываться с названием числа посредством числового классификатора, если он, кроме того, обозначает форму организации вещества:

— Я ведь к тому, что охота же вам со всяким связываться... как тогда из пустяков с этим штабс-капитаном... Подрались и кутить теперь мчитесь — весь ваш характер. Три дюжины шампанского, — это куда же столько? (Достоевский).

Вещественное существительное связывается с числительным посредством числового классификатора дюжина (три дюжины = тридцать шесть). Очевидно, что большое количество шампанского считают дюжинами, а не единицами (бутылками), поскольку дюжина обозначает форму организации бутылок (двенадцать бутылок шампанского входит в ящик).

3) Абстрактные существительные со значением процесса, состояния (фактов, имеющих временную протяженность) также могут образовывать КГ с названиями чисел посредством названий единиц времени:

Два часа езды — а никак не соберусь (Солженицын).

Сюда надо еще прибавить не меньше шести километров быстрой ходьбы, которой он, отдыхая, заполнял промежутки между бегом (Дудинцев).

В эти два часа ожидания у Болгаринова Степан Аркадьич, бойко прохаживаясь по приемной, расправляя бакенбарды, вступая в разговор с другими просителями, <…> старательно скрывал от других и даже от себя испытываемое чувство (Л. Толстой).

Абстрактные существительные, обозначающие такие сущности, которые не имеют характеристик, допускающих в тривиальных контекстах измерение в определенных единицах (белизна, синева, доброта и т. п.), могут контактировать с количественными числительными посредством лексем тип, вид, род, оттенок и т. п., вводящих логическую дискретность (два типа доброты, два оттенка синевы и т. п.):

Две звезды означают здесь не два глаза на прекрасном лице, но два воспринимаемых вида божественной красоты и доброты этого бесконечного сияния (renaissance.rchgi.spb.ru).

В тот день после полудня я стал на вахту, точно так оно и следовало. Великая знойная тишина окутывала судно и, казалось, держала его неподвижным в пылающем окружении, составленном из двух оттенков синевы. Бессильные порывы горячего ветра замирали, еле коснувшись парусов. (Iosefkonrad.ru).

Непосредственное сочетание названий чисел с неконкретными существительными маркирует переосмысление существительного как конкретного:

В первую минуту Алексей Александрович как будто испугался своего свиста и остановился; но, переждав два дыхания, свист раздался с новою, спокойною ровностью (Л. Толстой).

Числительное два выступает как маркер конкретности существительного дыхание, которое употреблено в значении ’выдох’ (важная часть, характерный признак процесса).

Вдруг поток мыслей обрывается в Прохоре, и разом встают два страха: неужели он, Прохор, откачнулся от Бога, от религии? Неужели Нина любит Протасова? Но второй страх, сильнейший — голая ревность — мгновенно гасит печаль об утрате веры. (Шишков).

Существительное страх переосмысляется как конкретное со значением ’реализованное чувство страха, имеющее конкретную причину’.

При сочетании с названиями малых чисел (два, три, четыре) переосмысленному абстрактному существительному даже не требуется изменять свою числовую форму, тем более что часто это даже теоретически невозможно (*пять естествов):

В Прохоре два естества — разумное и умное, в Прохоре было два чувства. Одно естество бодрствовало, другое — воспринимало жизнь как сновиденье. (Шишков).

Непосредственная или опосредованная синтаксическая связь имени числа и существительного маркирует различия лексико-грамматических вариантов лексемы, которую может представлять в речи и конкретное, и абстрактное существительное:

Туда — в Ладожское озеро — упирались все три великих пути от трех морей, — Волга, Дон и Свирь (А. Толстой).

— Четырьмя полки стрельцы на Москву идут. От Иерусалима днях в двух пути... Идут медленно, с обозами... (А. Толстой).

В первом контексте путь реализуется как конкретное существительное в значении ’направление, маршрут’, а во втором — как абстрактное со значением ’процесс передвижения’.

4) В объективной ситуации могут иметь место множества, в которые входят объекты, имеющие одни и те же собственные имена. При языковом обозначении данных множеств КГ, состоящая из сочетания количественного слова и собственного имени, оказывается даже предпочтительнее, чем номинативная граммема числа. Так, предложении В группе учатся две Наташи, пять (несколько) Наташ предпочтительнее, чем В группе учатся Наташи, поскольку собственное имя не может кодировать понятийные признаки класса, как это делает форма мн. ч. нарицательных существительных (В группе учатся девушки). Употребление плюральной формы Наташи — это результат актуализации (утверждения) множественности лиц, имеющих одинаковое имя, что граммеме множественного числа не свойственно (как было показано, семантика грамматического множественного числа заключается в отрицании единичности). Говорящий вынужден выбирать номинативную граммему числа нарицательного существительного, даже если квантификация не входила в число специальных коммуникативных задач высказывания. При необходимости актуализировать множественность используются специальные лексические квантификаторы.

Итак, способность или неспособность непосредственно сочетаться с названиями чисел последовательнее маркирует класс имени, поскольку формы множественного числа у существительных, лишенных числовой парадигмы, непоследовательны.

Синтаксические связи существительных с числительными маркируют формальную и функциональную дефектность числовой парадигмы, причем всякая семантическая дефектность (*два студенчества) влечет за собой формальную, но не наоборот: формальная дефектность вовсе не означает дефектности семантической. Например, существительные pluralia tantum могут сочетаться с собирательными числительными:

Он в Мокром уже не раз, он там уже кутил двое суток(Достоевский).

Строго говоря, семантическая дефектность числовой парадигмы существительного означает неспособность обозначаемого именем предмета выступать в качестве единицы счета. Формальная ущербность, вообще говоря, ничего не означает с необходимостью и легко преодолевается с помощью лексических средств (пять пальто, пять пар брюк).

В общем случае, именно избыточность классификатора в КГ с названием числа является абсолютным признаком конкретных существительных, поскольку только конкретные существительные могут в высказывании одновременно обозначать и объекты счета, и единицы счета.

В случае, когда идея единицы счета выражена специальным словом, существительное всегда находится при сочетании числительного и счетного слова в плюральном генитиве, при этом классификатор в косвенных падежах контролирует согласование имени числительного в падеже: пять штук яблок, пятью штуками яблок.

Свойство счетности имен вытекает не из возможной исчисляемости денотатов (ср. словосочетания пять единиц бронетехники, пять пар обуви, в которых несчетные существительные обозначают исчисляемые предметы в реальной действительности), то есть не из того, как воспринимает человек этот объект — дискретно (иметь пять единиц бронетехники) или недискретно (иметь бронетехнику), но из того, способен ли денотат имени функционировать в качестве предметной единицы счета.

На синтаксическом уровне конкретное существительное характеризуется способностью непосредственно соединяться с названием числа, задающим счет элементарными единицами.