Поурочные разработки 10 класс - Ю. В. Лебедев 2014

Становление реализма как художественного направления в европейской литературе. Страницы истории западноевропейского романа XIX века
Урок 21. Личность писателя. Своеобразие художественного таланта И. А. Гончарова - И. А. Гончаров

7 часов

Урок 21. Личность писателя. Своеобразие художественного таланта И. А. Гончарова

Материалы к уроку. Учебник. Статьи «О своеобразии художественного таланта Гончарова», «Роман „Обыкновенная история“», «Цикл очерков «Фрегат „Паллада“», «Роман „Обрыв“». И. А. Гончаров. «В университете. На родине». Издания о жизни и творчестве И. А. Гончарова.

Планируемые результаты образования

    Личностные: формирование российской гражданской идентичности, патриотизма, уважения к своему народу, гордости за свой край, свою Родину, прошлое и настоящее многонационального народа России — создателя великой литературы, носителя высоких духовных идеалов.

    Метапредметные: готовность и способность к самостоятельной информационно-познавательной деятельности.

    Предметные: знание содержания произведений русской, родной и мировой классической литературы (сочинений И. А. Гончарова), их историко-культурного и нравственно-ценностного влияния на формирование национальной и мировой литературы.

    Задачи урока:

    • познакомить учеников с личностью писателя, основными фактами его биографии;

    • дать представление о тематике и проблематике творчества Гончарова, важнейших чертах его художественной манеры.

Первым этапом урока станет знакомство учеников с биографией И. А. Гончарова. В зависимости от формы (лекция учителя, доклады учеников и др.) можно предложить классу составить конспект или ответить на контрольные вопросы:

1. Какие черты личности И. А. Гончарова более всего запомнились его современникам?

2. Как оценивал Гончаров свои отношения с социальной и культурной средой, в которой он был воспитан?

3. Что ценил и что презирал в людях писатель?

4. Считаете ли вы прозвище Человек де Лень соответствующим характеру и жизни И. А. Гончарова?

5. Как особенности личности и мировоззрения писателя повлияли на манеру его творчества?

(Для письменного контроля можно использовать также «Вопросы для самопроверки» к соответствующим разделам учебника.)

Учитель может широко использовать дополнительный материал, приучая десятиклассников к самостоятельной работе за пределами учебника. Одновременно предложенные вопросы (или пункты плана) позволят уйти от бесцельно подробного изложения фактов биографии Гончарова и сконцентрировать внимание на его нравственно-эстетической позиции. Это даст возможность точнее оценить авторское отношение к герою в романе «Обломов».

Параллель между автором и героем почти наверняка возникнет в сознании учеников. Такую параллель не раз выстраивал и сам Гончаров, подчёркивая, что наблюдения над «обломовщиной» брал он из своей собственной жизни. Важно, чтобы параллель не превратилась для ребят в тождество, чтобы за сходством они видели и глубокое различие, позволившее писателю беспристрастно изобразить своего героя. Надо помочь ученикам увидеть в Гончарове великого труженика, человека с ненасытной жаждой умственной деятельности, с активной жизненной позицией, человека, который больше всего ценил в людях смелость, отвагу и сам был способен на решительные поступки, а главное — на долгую изнурительную ежедневную борьбу с бедностью, болезнью, творческой апатией, духовной усталостью.

Приведём несколько цитат, которые могут помочь расставить нужные акценты.

«И по приезде домой, по окончании университетского курса, меня обдало той же „обломовщиной", какую я наблюдал в детстве. Самая наружность родного города не представляла ничего другого, кроме картины сна и застоя... Так и хочется заснуть самому, глядя на это затишье, на сонные окна с опущенными шторами и жалюзи, на сонные физиономии сидящих по домам или попадающихся на улице лиц. „Нам нечего делать! — зевая, думает, кажется, всякое из этих лиц, глядя лениво на вас, — мы не торопимся, живём — хлеб жуём да небо коптим!"» («На родине»).

«Меня охватило, как паром, домашнее баловство... Домашние не дают пожелать чего-нибудь: всё давно готово, предусмотрено. Кроме семьи, старые слуги, с нянькой во главе, смотрят в глаза, припоминают мои вкусы, привычки, где стоял мой письменный стол, на каком кресле я всегда сидел, как постлать мне постель. Повар при-

поминает мои любимые блюда — и все не наглядятся на меня» («На родине»).

«Мать любила нас не тою сентиментальною, животною любовью, которая изливается в горячих ласках, в слабом потворстве и угодливости детским капризам и которая портит детей. Она умно любила, следя неослабно за каждым нашим шагом, и с строгою справедливостью распределяла поровну свою симпатию между всеми нами четырьмя детьми. Она была взыскательна и не пропускала без наказания или замечания ни одной шалости, особенно если в шалости крылось зерно будущего порока» («На родине»).

«Я, с 14 — 15-летнего возраста, не подозревая в себе никакого таланта, читал всё, что попадалось под руку, и писал сам непрестанно. <...> И всё это было без всякой практической цели, а просто из влечения писать, учиться, заниматься, в смутной надежде, что выйдет что-нибудь» (из письма Вел. кн. К. К. Романову).

«Хотелось мне всегда и призван я был писать; а между тем должен был служить... всегда делал то, чего не умел или не хотел делать...» (из письма А. А. Толстой).

«Весь век на службе из-за куска хлеба!» (И. А. Гончаров. «Обыкновенная история»).

«Ведь для исполнения долга, даже для уразумения важности и достоинства человеческого назначения — нужно сообразное этому приготовление, воспитание, — среда. А Вы представьте себе обломовское воспитание, тучу предрассудков, всеобщее растление понятий и нравов, среди которого мы выросли и воспитались и из которого, как из летаргического сна, только что просыпается наше общество; если б Вы могли представить себе всю грубость и грязь, которая таится в глубине наших обломовок, потом в недрах казённых и частных училищ, потом в пустоте и разврате общественной жизни, где мелкое тщеславие заменяло всякие разумные стремления... Если б Вы представили себе всё это, говорю я, если б видели собственными глазами и не только видели, а окунулись сами в этом болоте, как я, так Вы сами бы хоть немного оправдали меня и, может быть, удивились бы, что я ещё не потонул совсем. Меня спасла живая, горячая натура, сила воображения, стремление к идеалу и та честность, о которой Вы так благосклонно отзываетесь...» (из письма С. А. Никитенко).

«Я же с детства, как нервозный человек, не любил толпы, шума, новых лиц! Моей мечтой была (не молчалинская, а горацианская) умеренность, кусок независимого хлеба, перо и тесный кружок самых близких приятелей. Это впоследствии называли во мне обломовщиной» (И. А. Гончаров. «Обыкновенная история»).

«Чацкий как личность несравненно выше и умнее Онегина и лермонтовского Печорина. Он искренний и горячий деятель, а те — паразиты, изумительно начертанные великими талантами, как болезненные порождения отжившего века. Ими заканчивается их время, а Чацкий начинает новый век. <...> Он вечный обличитель лжи, запрятавшейся в пословицу: «один в поле не воин». Нет, воин, если он Чацкий, и притом победитель, но передовой воин, застрельщик и — всегда жертва» (И. А. Гончаров. «Мильон терзаний (Критический этюд)»).

«...Он весь век служил в Чёрном море — и не даром: он великолепный моряк. При бездействии он апатичен и любит приткнуться куда-нибудь в уголок и поспать; но в бурю и вообще в критическую минуту — весь огонь... Он второе лицо на фрегате, и чуть нужна распорядительность, быстрота, лопнет ли что-нибудь, сорвётся ли с ме-

ста, потечёт ли вода потоками в корабль — голос его слышен над всеми и всюду, а быстрота его соображений и распоряжений изумительна» (из письма к Е. А. и М. А. Языковым). Речь идёт о старшем офицере фрегата «Паллада» И. И. Бутакове.

Переходя от биографического очерка к характеристике творчества писателя (5-й вопрос), постараемся сохранить тот же логический подход. Вновь покажем несовпадение внешнего, поверхностного впечатления и сущности.

Известно сдержанное отношение Гончарова к представителям всех современных ему политических партий, его нежелание литературно участвовать в сиюминутных идейных брожениях, некоторое недоверие к страстным пропагандистам новых истин. (Это выразилось, например, в его отношении к Белинскому. См. «Обыкновенную историю».) Отсюда обвинение в равнодушии, своеобразной художественной всеядности, идейной апатии. «Вам всё равно, — передаёт Гончаров слова Белинского, — попадётся мерзавец, дурак, урод или порядочная, добрая натура, — всех одинаково рисуете: ни любви, ни ненависти ни к кому!» Однако, обратившись к его трём романам, мы увидим, что в основе каждого из них лежит конфликт идей, мировоззрений. Полемика между героями реализуется не только в словесных перепалках, но и в жизненных ситуациях. Она пропитывает сюжет, организует структуру произведения, составляет, по сути дела, подлинный интерес повествования. Зритель с напряжённым вниманием следит, кто победит в идейном противостоянии: романтик Адуев-младший или скептик Адуев-старший, бездеятельный Обломов или делец Штольц, созерцатель Райский или разрушитель Волохов. При этом вопросы, о которых спорят герои, затрагивают такие глубокие основы человеческой жизни, что острота спора не притупляется с годами и даже столетиями. Нам и сегодня не просто разобраться, как преодолеть наивную восторженность и не впасть в мертвящий прагматизм, как быть деятельным, не становясь суетливым, как преобразовывать жизнь во имя будущего, не попирая прошлого. Проблематика романов Гончарова нисколько не устарела — к такому выводу должны прийти ученики, познакомившись в обзоре с творчеством писателя. (Наряду с лекцией учителя на этом этапе могут быть использованы доклады учеников, выразительное чтение или инсценирование фрагментов романов «Обыкновенная история», «Обрыв» или просмотр эпизодов фильма, телеспектакля, снятого по одному из этих произведений.)

Острота идеологических конфликтов скрыта у Гончарова особой манерой повествования, умением показать жизнь во всей её полноте, не выпячивая одну интеллектуальную составляющую, не навязывая читателю никакой любимой идеи или философской программы. Говоря об этой уникальной способности Гончарова-художника, Н. А. Добролюбов дал ему классическое определение: «объективный талант».

В чём смысл добролюбовского определения? Из каких конкретных стилевых особенностей складывается впечатление «объективности» изображения жизни у Гончарова? На данном уроке ученики могут найти и записать предварительный ответ на эти вопросы, проработав статью учебника «О своеобразии художественного таланта И. А. Гончарова». В дальнейшем точность добролюбовской оценки будет осмыслена и подтверждена в ходе изучения романа «Обломов».

    Домашнее задание

1. Выучите основные черты художественного таланта Гончарова (по учебнику или полному тексту статьи Добролюбова «Что такое обломовщина?»).

2. Подготовьте сжатый пересказ на тему «День Обломова» по первой части романа.

Для индивидуальной работы

1. Подготовьте краткую характеристику одного из гостей Обломова (по вариантам или по выбору ученика).

2. Подготовьте выразительное чтение сцены разговора Обломова с Захаром о «других». В чём значение этого эпизода романа?

3*. Сравните Захара и слуг Чичикова — Селифана и Петрушку (Захара и Савельича в «Капитанской дочке»).