Поурочные разработки 10 класс - Ю. В. Лебедев 2014

Становление реализма как художественного направления в европейской литературе. Страницы истории западноевропейского романа XIX века
Урок 27. Классное сочинение - И. А. Гончаров

Планируемые результаты образования

    Личностные: формирование готовности и способности к самостоятельной, творческой и ответственной деятельности.

    Метапредметные: владение языковыми средствами — умение ясно, логично и точно излагать свою точку зрения, использовать адекватные языковые средства.

Предметные: владение умением представлять тексты в виде тезисов, конспектов, аннотаций, рефератов, сочинений различных жанров; способность выявлять в художественных текстах образы, темы и проблемы и выражать своё отношение к ним в развёрнутых аргументированных устных и письменных высказываниях; сформированность понятий о нормах русского литературного языка и применение знаний о них в речевой практике.

    Темы рефератов

1. Роль пейзажа и отдельных природных образов в романе «Обломов».

2*. Значение фольклорно-сказочных образов в романе Гончарова «Обломов».

3*. Эволюция образа «лишнего человека» в русской литературе XIX века.

4. Реалистические приёмы изображения героя в романе «Обломов».

5. История Захара и Анисьи в художественной структуре романа «Обломов».

Язык литературы

По учебнику русского языка повторите особенности официальноделового стиля речи (с. 313 — 314).

Выполните стилистический анализ фрагмента из романа «Обломов». Объясните, как взаимосвязаны описание гостя и его речь. Почему в разговоре Обломова и Судьбинского используются элементы официально-делового стиля речи? Какой стиль является преобладающим в этом эпизоде?

Новый звонок прервал его размышления.

Вошёл новый гость.

Это был господин в тёмно-зелёном фраке с гербовыми пуговицами, гладко выбритый, с тёмными, ровно окаймляющими его лицо бакенбардами, с утруждённым, но покойно-сознательным выражением в глазах, с сильно потёртым лицом, с задумчивой улыбкой.

— Здравствуй, Судьбинский! — весело поздоровался Обломов. — Насилу заглянул к старому сослуживцу! Не подходи, не подходи! Ты с холоду.

— Здравствуй, Илья Ильич. Давно собирался к тебе, — говорил гость, — да ведь ты знаешь, какая у нас дьявольская служба! Вон, посмотри, целый чемодан везу к докладу; и теперь, если там спросят что-нибудь, велел курьеру скакать сюда. Ни минуты нельзя располагать собой.

— Ты ещё на службу? Что так поздно? — спросил Обломов. — Бывало ты с десяти часов...

— Бывало — да; а теперь другое дело: в двенадцать часов езжу. — Он сделал на последнем слове ударение.

— А! догадываюсь! — сказал Обломов. — Начальник отделения! Давно ли?

Судьбинский значительно кивнул головой.

— К Святой, — сказал он. — Но сколько дела — ужас! С восьми до двенадцати часов дома, с двенадцати до пяти в канцелярии, да вечером занимаюсь. От людей отвык совсем!

— Гм! Начальник отделения — вот как! — сказал Обломов. — Поздравляю! Каков? А вместе канцелярскими чиновниками служили. Я думаю, на будущий год в статские махнёшь.

— Куда! Бог с тобой! Ещё нынешний год корону надо получить: думал, за отличие представят, а теперь новую должность занял: нельзя два года сряду...

<...>

— Ну, что нового у вас? — спросил Обломов.

— Да много кое-чего: в письмах отменили писать «покорнейший слуга», пишут «примите уверение»; формулярных списков по два экземпляра не велено представлять. У нас прибавляют три стола и двух чиновников особых поручений. Нашу комиссию закрыли... Много!

<...>

— Так вот как: всё в трудах! — говорил Обломов, — работаешь.

— Ужас, ужас! Ну конечно, с таким человеком, как Фома Фомич, приятно служить: без наград не оставляет; кто и ничего не делает, и тех не забудет. Как вышел срок — за отличие, так и представляет; кому не вышел срок к чину, к кресту, — деньги выхлопочет...

— Ты сколько получаешь?

— Да что: тысяча двести рублей жалованья, особо столовых семьсот пятьдесят, квартирных шестьсот, пособия девятьсот, на разъезды пятьсот, да награды рублей до тысячи.

— Фу! чорт возьми! — сказал, вскочив с постели, Обломов. — Голос, что ли, у тебя хорош? Точно итальянский певец!

— Что ещё это! Вон Пересветов прибавочные получает, а дела-то меньше моего делает и не смыслит ничего. Ну конечно, он не имеет такой репутации. Меня очень ценят, — скромно прибавил он, потупя глаза, — министр недавно выразился про меня, что я «украшение министерства».

См. также упражнения 230, 236, 247.